потому что их почти не вижу. О том, как меня зацепило его показное равнодушие, потому что все, чего я хотела, – простого приветствия, только не как собаке или служанке, и может, самую чуточку, вопроса о том, как я себя чувствую. Вот только ему наплевать на меня еще больше, чем мне на него. Здорово же придется постараться, чтобы уравнять себя с ним хотя бы в этом.
– Не драматизируйте, – бросил де Мортен, – мы не на сцене.
Внутри все переворачивалось от желания прижаться к нему, обвивать руками шею и сплетаться в объятиях. В мыслях кожа уже вспыхивала под его пальцами и губами, а в крови струился жидкий огонь желания.
– Чтоб вам в ад провалиться, – процедила я, – хотя сдается мне, вы оттуда вылезли!
И правда – представить на его месте главного демона с рожками и хвостом, было на удивление легко. Да, рога бы ему пошли! Увесистые, как у горных козлов. Еще немного – и я не выдержу, наброшусь на него сама, а назавтра буду собирать остатки гордости в чайное ситечко и посыпать ее пеплом свои рыжие кудри. Такого я допустить не могла, а потому позорно сбежала, оставив Винсента в гостиной, наедине с его внутренним льдом, которым можно заморозить Теранийскую пустыню.
Только оказавшись в комнате, прижалась спиной к двери. Сердце колотилось как сумасшедшее, зато я все-таки получила пусть небольшую, но отсрочку. Впервые за все время моего пребывания здесь, эта темница стала для меня спасением.
12
Я проспала. Обычно вставала рано, но сегодня утром открыла глаза только на мгновение, чтобы сквозь тяжелую полудрему увидеть притаившиеся на комоде полоски солнечных лучей и снова провалиться в сон. А проснулась от стука в дверь. Понимая, что не могу оторвать голову от подушки, сдавленно пробормотала:
– Войдите!
В комнату вплыла камеристка с огромной коробкой – такой, что девушка только чудом удерживала ее на руках. Раньше я бы подскочила, чтобы помочь, но сегодня даже не пошевелилась. Глаза резало от слишком яркого света, руку жгло как никогда раньше, знобило.
– Куда положить, леди Луиза?
Когда я слышала свое имя с приставкой леди, хотелось заткнуть уши.
– Что это?
Последний крохотный подарочек принес крупные неприятности. Если я открою это, в меня по меньшей мере вселится озабоченный дракон. И всякий раз, когда я стану предаваться любви с объектом заклятия, у меня будут вырастать хвост и когтистые крылья.
– Платье, миледи. Его светлость просил передать вам.
От таких новостей я все-таки приподнялась, за что поплатилась дикой головной болью. Какое еще платье?! Для чего?
– Положите на кушетку, Лидия. Спасибо.
– Вам помочь одеться?
– Я еще полежу. Зайдите через час.
Камеристка выполнила просьбу, после чего бесшумно удалилась и прикрыла за собой дверь. Облизав пересохшие потрескавшиеся губы, я подползла к изножью кровати и стянула с коробки крышку. Платье оказалось на удивление красивым: бледно-розовый шелк – приглушенный, нежный цвет, с агрессивными