Капитан Колдомасова. Следователь Генеральной прокуратуры Российской Федерации по особо важным делам
цвета, под цвет своей формы, непрозрачную, гибкую, пластиковую папку для бумаг.
Белоснежные, свободные манжеты, выглядывающие миллиметров на десять-пятнадцать из-под края средней ширины чёрно-синих рукавов кителя, подчёркивали своей белизной необычайную элегантность всего её чёрно-синего, форменного кителя и рафаэлевскую красоту её Божественной, смуглой кисти и пальцев на обеих руках.
Правая рука была опущена вниз и тоже элегантно смотрелась. На очаровательном безымянном пальце правой руки поблёскивало тонкое золотое колечко с ромбовидным, утончённым тиснением по всему кольцу. Это колечко, резинка со стекляшками на хвосте волос и тончайшая золотая, поблёскивающая цепочка с золотой гороскопической подвесочкой на ней, на её смуглой груди, просматриваемая через расстёгнутую в верхней части кофточку, были единственными её украшениями.
«Ничего лишнего!» – отметил Валентин Антонович.
Кроме всего иного, её общий вид отражал блистательную воинскую стать, величавую осанку и величественное благородство, подмешиваемые озорной юностью и жизнерадостностью.
«Какой-то Штирлиц! СС!» – дополнительно мелькнуло в голове Валентина Антоновича по поводу вида её чёрно-синей военной формы и её воинской выправки.
С таким общим во всех отношениях видом эта необыкновенная прелесть вошла в кабинет, закрыла за собой дверь, прошла величавой, статной походкой к левому от прокурора, дальнему краю длинного стола, остановилась вполоборота к прокурору, своим правым плечом ближе к нему, и задержала свой взгляд, мгновенно оценивший до этого всю ситуацию и обстановку в кабинете, непосредственно на областном прокуроре.
Представший её взору светловолосый, с крупным лицом областной прокурор, сидел развалившись в кресле. Роста он был выше среднего. Грузноват. С большим животом, скрытым светло-синей форменной сорочкой, застёгнутой наглухо, с серо-синим форменным галстуком. Светловато-синий форменный китель с полковничьими погонами, небрежно расстёгнут. На вид прокурору лет было около пятидесяти пяти.
Прелесть выдержала паузу до тех пор, пока их глаза ни встретились.
Глядя на прокурора, она понимала, что он её осматривает и спереди, и сзади в отражении через зеркало трельяжа размером в человеческий рост, стоящего у неё за спиной в углу кабинета, у окна. Таким образом, она позволила ему наглазеться вволю, на что он хочет, и прийти ему в себя от увиденного и от произведённого ею на него впечатления.
Всё это Валентин Антонович увидел, подумал и переварил не более чем за минуту, с момента, когда он поднял свои глаза на входящую посетительницу.
Уставившись в конечном итоге на её форменные полусапожки, он выждал секунду-другую и, наполовину придя в себя от увиденного и от пережитого, поднял свой слегка смущающийся взгляд к верху, и глаза их встретились.
Стоящая перед ним красавица, встретившись