Васильевна на краткий миг задумалась.
– Наверное, я бы все-таки еще хотела поработать… Но – на какой-нибудь совсем новой, интересной-интересной работе!
– Да уж, не вахтером!
– Ты еще не выработала свой потенциал!
– Но это уж и в самом деле несбыточная мечта – в моем-то возрасте!
– Давайте, девочки, под Новый год загадаем эти наши несбыточные мечты! План-максимум, так сказать. А пока вернемся к плану-минимуму, – предложила Людмила Ивановна.
– Что-то мне подсказывает, что третий пункт нашего плана нереален, – после закусывания вернулась к теме Людмила Петровна. – Прогулки каждый день да еще два раза в день?! Это придется таскать для Милки табуретку – для привалов!
– Кстати, о табуретках, включилась Мила, поглаживая начинавшее к вечеру зудеть колено. – Давайте уже по третьей и – чаек.
– Частишь, подруга! Насилие над организмом, – возразила Зоя Васильевна.
– Так давайте уже свершим насилие: нога моя намекает, что нам с ней еще ползти (Мила немножко лукавила).
– Да-да, за любовь! – воодушевилась Людмила Петровна.
– Девочки, а давайте заменим на – «за дружбу!» «Кака-така любов?!», честное слово! – поморщилась Зоя Васильевна.
– И «за дружбу!» – это для нас как-то более актуально, – не стала спорить Людмила Петровна. – Зайка, ты права.
– Девочки, от вашего предложения веет такой безнадегой! Ну что уж мы, такие древние? А вдруг!..
Девочки захохотали.
– Милка, тебе еще не надоело?!
– Черт с вами! Лишаете последней надежды. «Давай дадим друг другу слово, что будем вместе, вместе навсегда…», – пропела она.
Пела она хорошо, и безголосые подруги любили ее слушать, сами они могли только подтягивать. Если Зоя на досуге баловалась рифмоплетством, Мила – пением, она даже уроки пения брала в юности, готовя себя к певческой карьере. Бесталанной же Люсе отводилась в их триумвирате роль беспристрастного и бескомпромиссного арбитра.
Люся настолько вошла в роль, что выносила вердикты, даже когда ее об этом не просили. Зоя, к примеру, и к старости не научилась говорить твердое «нет», и когда обстоятельства ее к этому принуждали, мямлила. Люся в подобных обстоятельствах была тверда как гранит. Мила – по обстоятельствам, как того требовала справедливость в текущем моменте.
Мила, наивная, полагала, что сумела увести разговор от несимпатичной для нее темы ежедневных прогулок, но у мягкой, даже мягкотелой, Зои Васильевны в исключительных случаях и в основном, в обществе подруг, откуда-то бралась бульдожья хватка.
– Золотые слова, и вовремя сказаны! – мгновенно отреагировала Зоя. – Давайте дадим друг другу слово прямо сейчас – гулять хотя бы один раз, но ежедневно!
– Ну, ты прямо режиссер! – скрипнула зубами Мила.
– Это в каком же смысле?
– Ну, как же! В режиссере должны уживаться душа поэта и воля капрала!
Скрепили третьей рюмкой