ошибкой, потому что девушка встала с кресла и устроилась на диване рядом с ним.
Руслан растерялся. Желание овладело им настолько, что он твёрдо знал – если сейчас изо всех сил не прижмётся губами к губам Полины, то задохнётся и умрет, как если бы он был глубоководным ныряльщиком, а Полина его аквалангом.
– Что тебе нужно? – спросил он, понимая, как жалко звучит его голос. – Ты хочешь, чтобы я помог тебе продолжить великую династию Майофисов? Прости, но я несколько иначе представляю себе свой вклад в мировую науку.
– С этим нет проблем, поверь. Я просто скучала по тебе…
Лицо Полины дрогнуло, став на миг простым и хорошим, таким, как он всегда хотел увидеть, и Руслан не выдержал, рывком притянул её к себе и поцеловал сильно и жадно, остатками растворяющегося в похоти сознания заставляя себя не быть слишком грубым.
Полина прильнула к нему, и он почувствовал, как близко друг к другу бьются их сердца. Он быстро расстегнул её тужурку, потянулся к застёжке лифчика, но она мягко отвела руку, прошептав: «Не торопись».
Хорошо, не буду, подумал Руслан и повёл дорожку поцелуев от шеи к резинке брюк, с наслаждением чувствуя губами нежность Полининой кожи. Никогда раньше она не позволяла ему таких смелых ласк.
«Надо запереть дверь», – скользнула по краю сознания ленивая мысль.
Когда Руслан потянул вниз её брюки, Полина отпрянула и внимательно посмотрела ему в глаза.
– Ты действительно этого хочешь? – прошептала она.
– Безумно.
Руслан прильнул к её губам, но девушка вдруг выскользнула из его объятий и засмеялась:
– А я нет, представляешь? Бывает же такое!
Он ничего не понял, потянул к Полине руки, а она быстро и невозмутимо застегнулась и пригладила волосы.
– Это могло быть твоим, мой милый, – сказала она весело, – но ты слишком долго раскачивался. Теперь тебе остаётся вспоминать да облизываться.
Она уходила медленно, не торопясь, наслаждаясь каждой секундой его унижения.
Когда дверь за ней наконец закрылась, Руслан встал и прижался лбом к холодному оконному стеклу. На тёмный больничный сад сыпались редкие хлопья снега, кружа в тусклом свете редких фонарей, в ночном небе угасало зарево городских огней, а на земле всё таяло, на дорожках поблёскивали лужи, и окна операционной выбрасывали, как флаги, длинные прямоугольники тревожного белого света.
Желание остывало, уступая место куда более тягостному чувству.
Он не любил, более того, презирал эту женщину, поступки Полины и её мировоззрение были Руслану глубоко отвратительны, и тем не менее пять минут назад он готов был душу чёрту продать, лишь бы обладать ею. И совсем не факт, подумал Руслан с горькой усмешкой, что если она сейчас вернётся и скажет, что передумала, я выгоню её вон. Далеко не факт…
Все люди разные, и души разные у всех. Есть души-землеройки, озабоченные только удовлетворением своих житейских потребностей, а есть души светлые, возвышенные, как у Колдуна и Спасского. Оба этих человека были счастливыми мужьями