Я решил вести этот курс, чтобы знания, передаваемые из века в век, не были потеряны…
Ещё бы я не знала о тех временах, когда магия была не в чести! Воспоминания о подростковых приключениях витчера нахлынули на меня, и мои мысли унеслись в воспоминания, далеко от голоса Василиска.
Мы с Кицу идём по дороге между панельными домами спального района. Совсем темно, только слабый луч фонаря высвечивает дорогу перед нами. Домов становится всё меньше, теперь нас окружают старые покосившиеся гаражи. Асфальт заканчивается пыльной дорогой, скудно присыпанной щебёнкой. Я вдыхаю и чувствую кожей апрельский воздух, прохладный и влажный, каким он и бывает в наших краях после таяния снега.
После того, как много лет назад на старом кладбище обнаружили обширную аномалию в м-эфире, там перестали хоронить людей. Территории вокруг кладбища забросили, а квартиры в том районе сильно подешевели. Днём через кладбище изредка кто-то ходил: собачники, бездомные, просто местные жители, которые хотели срезать путь. Но с наступлением темноты вряд ли кто-то рискнул бы туда сунуться. Кроме двух сумасшедших подростков-витчеров.
Луч фонаря высветил ржавый гараж, кучу мусора возле него и торчащие во все стороны сухие стебли какой-то травы или кустарника. А вот и тропинка за гаражом. Не так, как в американских фильмах, конечно. Никаких больших кованых ворот.
– Боишься? – спрашивает Кицу.
– Естественно! – отвечаю я и добавляю, вздохнув, – пошли.
Мы перешагиваем через кучу мусора и идём по тропинке. Могилы начинаются сразу же за гаражом. Металлическое надгробие с фотографией и красной звездой покрыто ржавчиной и слезшей краской. Вокруг него вкопана металлическая ограда, напоминающая спинку кровати. Впереди такое же надгробие и ещё сотни таких же вокруг под густыми кронами деревьев. Голые ветви смыкаются так плотно над нашими головами, что небо едва видно.
Через пару минут мы вышли на центральную дорогу. Деревья расступились, выровнялись вдоль дороги, и теперь кладбище развернулось перед нами во всю ширину пустого остова. По обе стороны от колеи рядами стоят надгробия, из земли то тут, то там торчат сухие ветки и колтуны прошлогодней травы, показавшейся из-под снега. Из-за облака вышла луна и осветила мертвенно-синим светом это царство заброшенности и разрухи.
– Шикаарно, – восхищённо протягивает Кицу, – просто садись и картину пиши.
Мы идём дальше по дороге.
– Смотри! – вдруг говорю я и быстрым шагом иду вперёд.
Я увидела три надгробия, совсем не похожие на все остальные вокруг. Это были три креста из какого-то тёмного камня.
– Смотри, какие красивые, – говорю я, – их относительно недавно поставили.
Кицу потрогала рукой холодную поверхность камня.
– Достань карту, – попросила она.
Я достала из внутреннего кармана свёрнутую и потрепанную карту. Она была для нас чудесным артефактом, который я однажды нашла в стопке бумаг у мусорного бака. Мы с Кицу осветили карту фонариком