Женщина, которая всегда на шаг впереди. Михаил Акимов

вспомнилось про 800 долларов и про то, что через неделю вносить плату за аренду помещения. Значит, вариантов нет. Нужно просто внимательно следить за ситуацией, чтобы не подставиться. К тому же, очень может быть, что я излишне мнителен и что-то себе вообразил абсолютно зря.

      Последнее я думаю, сидя в кафе со своей клиенткой. Произошёл обратный отлив, и теперь вижу, что она не просто волнуется, а прямо-таки в смятении. Причём, настолько же выходящем за рамки, как её предыдущее спокойствие. До встречи с шантажистом ещё двадцать минут, мы сидим и болтаем о всякой ерунде. Точнее, болтаю я, а она делает вид, что слушает и иногда даже говорит сама что-нибудь, но всегда невпопад.

      В половине четвёртого я ей говорю:

      – Ну, так что, я пошёл?

      – Нет, – быстро говорит она, что-то мучительно обдумывает, потом с какой-то неестественной улыбкой добавляет:

      – Он должен позвонить мне и сказать, что можно приходить, – и снова уплывает от меня куда-то далеко.

      Теперь уже я не собираюсь о чём-то разговаривать, и мы сидим в абсолютном молчании, которое прерывает звонок её мобильника. Она поспешно – слишком поспешно! – выдёргивает его из сумочки.

      – Да! – нервно кричит она в трубку и тут же радостно вспыхивает, бросает взгляд на меня и продолжает уже ровным тоном:

      – Хорошо, я сейчас буду.

      И прячет телефон в сумочку, но достаёт оттуда конверт.

      – Теперь можно идти. Вот ваши деньги, мистер Харрис, мы, вероятно, с вами больше не увидимся. Надеюсь, у вас всё получится. Видите тот синий дом? Второй этаж, четвёртая квартира. Дверь будет не заперта, чтобы можно было быстро войти и не привлечь внимания соседей. Я на этом настояла ещё перед самым первым разом.

      Я беру конверт, бросаю внутрь короткий взгляд, прячу его в карман, киваю ей на прощанье, затем перехожу улицу и иду к дому.

      Четвёртая квартира справа по лестнице. Я толкаю дверь и вхожу. Сразу чувствую сильный запах, похожий на запах горелой бумаги или чего-то подобного. Прикидываю, не так ли пахнет сожжённый диск из видеокамеры и усмехаюсь: он что, уже понял, что шантажу конец и сам его спалил?

      Меня никто не встречает.

      Чёрт, она же мне не сказала, как его зовут! И как тогда его окликнуть?

      – Есть здесь кто? – вопрошаю я, представляя, какой страх нагонит на хозяина квартиры мужской голос.

      Но мне никто не отвечает. Неужто так перепугался, что затаился и молчит? Ну, молчи-не молчи, а разговор начинать надо. Я решительно распахиваю ближнюю к себе дверь и вхожу в комнату.