А здесь он проваливался в черную воронку и остановить это был не способен. Даже шевелиться.
И он точно знал – сейчас проклятая обезьяна внимательно ковыряется в его воспоминаниях. Далеко не все из них он был готов вот так выставлять напоказ. Всегда есть вещи, которых стыдишься, или дорогие лично тебе. Не для публичного обсуждения. Воспоминание о матери, о сестренке. Он их ни с кем не обсуждал и не находил нужным изливаться в исповеди проклятой макаке. Застыл, будто замороженный, а липкие противные пальцы продолжали ковыряться в мозгу, перебирая его память. Ко всему еще голова болела, и чем дальше, тем серьезнее.
Иногда она задавала вопросы, и он послушно принимался отвечать. Язык работал без малейшего участия воли или головы. Выкладывал без задержки всевозможные детали очень подробно. Несколько фраз – и его обрывали на полуслове. Шуша получала желаемое и принималась искать нечто ей интересное дальше. Больше всего ее интересовало случившееся в лагере. Подробности.
Сколько прошло времени, он не знал, казалось – годы, и вдруг отпустило. Невольно отшатнулся назад. Получив по коленкам ребром кровати, плюхнулся на нее. Сидеть оказалось неожиданно мягко и приятно. Вставать желания не приходило. Хватит, поприветствовал и такой неприятный результат.
– Ну ты и баран, – с каким-то детским изумлением сообщила Шуша. При этом она вовсе не перешла на изысканную речь и не превратилась в человека. Как была обезьяной, лающей по-собачьи, так и осталось. Тем не менее, он прекрасно понял смысл очередного гавканья.
– Представляешь, – сказала она Доку, – залазит в могилу к Господину Недр, берет кнут, мажет его кровью, затем кормежку слуге устраивает и еще удивляется – чего это демон казни за ним сзади вышагивает.
– Я ничего не мазал! – возмутился Блор.
– А я в первый раз слышу про демона, – сообщил Док.
– И никакого кнута в руки не брал.
– Ну как же не делал, – очень по-человечески пожала она плечами, продолжая нервно лаять, – а палка такая деревянная, что за поясом была. Или не прихватил из саркофага? Рукой порезанной лапал рукоятку, изображение пачкал.
– А кнут при чем? Я что, кнута не видел?
– А это он и есть. Только кнут не обычного табунщика, а Господина Недр. Для людей. И он теперь твой.
– А? – переспросил Блор, пытаясь хоть что-то понять в происходящем. Не нравилась ему эта ситуация. Если некая вещь действительно важна, то и отобрать желающих масса. За кусок хлеба, бывает, люди ближнего и случайного удавят, а здесь…
– Надо вернуть демона на место и научить с ним обращаться, – вроде как посоветовал Док.
– Да не надо мне никаких демонов, – поспешно заверил парень. – Можете забрать. Я не просил ничего такого.
– Чудеса искать бесполезно. Они приходят без спроса. Сами, – пробурчал Док.
– Нельзя отказаться от полученного, – торжественно заявила Шуша. – Не нам спорить с прежним хозяином. Хорошая шутка, – показывая клыки в том, что видимо являлось улыбкой, сказала псоголовая и, не прощаясь, вышла.
– Голова