его тезкой – Евгением Баратынским:
Взгляни на лик холодный сей,
Взгляни: в нем жизни нет;
Но как на нем былых страстей
Ещё заметен след!
Так ярый ток, оледенев,
Над бездною висит,
Утратив прежний грозный рев,
Храня движенья вид.
Вот начало Жениного письма, конец которого я процитировал: я попытался свалить на Женю Евтушенко подбор иллюстраций для этой книги о нем, хоть и не только о нем, но он, как видно из этого письма, так занят, что перепоручил это обратно мне:
Володя и Лена, несмотря на наши сложные, но все-таки неразрывные отношения, я не могу вам ничем помочь по простой причине – у меня нет времени ни минуты лишней. Я очень опаздываю со сценарием гала-концерта поэзии в Москве в Лужниках. 1 июня сборный концерт с актерами по материалам антологии русской поэзии, а у меня до этого, после того как выставлю отметки студентам, 27 вылетаю в Москву, где у меня 30 концерт в бардовском кафе, очень славном, «Гнездо глухаря». 1 мая вылетаю по приглашению президента Якутии в Якутск на один день, прилетаю 3-го утром, сажусь на ночной поезд в Минск, где у меня концерты – 4-го в Минске, 5-го в Гомеле, 6-го в Мозыре с заездом в деревню Хомичи, откуда родом, возвращаюсь в Москву 8, 10 мая вылетаю в Гранаду, где у меня премьера на испанском поэмы «Дора Франко», и 15-го возвращаюсь в Москву, где у меня 16 сольный вечер в зале Чайковского. А 1-го этот надвигающийся на меня, как айсберг на Титаник, гала-концерт в Лужниках: 7 тысяч человек с записью по Первому каналу, а через пару дней движусь по Трансссибирке из Петербурга до Владивостока в течение 70 дней с концертами по всей магистрали. А потом уже меня мои студенты в Оклахоме ждут. Так что не обессудьте.
Не обессужу, Женя!
Две фразы в этом письме с самоубийственным планом жизнедеятельности на ближайшие месяцы просто замечательные! «Наши сложные, но все-таки неразрывные отношения» & «я люблю людей и поэтов не за то, что они меня любят, а за то, что я их люблю». Два камушка в мой огород. Касаемо последнего: наша любовь с Евтушенко взаимна. Спасибо, Женя!
Что для меня важнее, индивидуумы или их – нет-нет, не сумма, а совокупность, чтобы не сказать совокупление друг с другом (не в генитальном, понятно, смысле), – это другой вопрос, который мы с читателем если не выясним, то проясним по мере сочинения/чтения этих книг. «Как эти образы стыкуются друг с другом?» – задал я риторический вопрос в предыдущей книге этой линейки. На что получил мгновенную реплику от моего дружка: «Они у тебя не (то что) стыкуются, они у тебя сношаются». Ну, не до такой, конечно, степени, мой школьный товарищ Нома Целесин.
Помимо сольных, портретных глав будут и групповые – коктебельская, цедеэловская, розовогеттская, а то и просто сплетническая, я знаю? Однако и туда будут вкраплены – пусть не портреты, а эскизы к портретам, портретики – Межирова, Самойлова, Рейна, Алешковского. Не всех шестидесятников автор знал близко, а иных и вовсе шапочно, вприглядку – как