Местные жители, сновавшие вокруг, и не догадывались о давней вражде, вновь вспыхнувшей между двумя ассасинами. Когда-то они называли друг друга братьями. Но то время давно прошло.
– Ну наконец-то… Вернулся! – насмешливо улыбнулся Аббас, многозначительно поглядывая Альтаиру за спину. – Но где же остальные? Или ты несся сюда во весь опор, чтобы оказаться первым? Я же знаю, как ты не любишь делиться славой.
Альтаир молчал.
– Молчание – знак согласия. – Аббас продолжал дразнить Альтаира со всей изощренностью молодсти.
– Тебе больше нечем заняться? – вздохнул Альтаир.
– Я ждал тебя, чтобы передать распоряжение Наставника. Он в библиотеке, – сказал Аббас, пропуская Альтаира вперед. – Торопись. Тебе же явно не терпится облобызать его ноги.
– Еще одно слово, и я облобызаю кинжалом твое горло.
– Ты всегда успеешь это сделать… брат.
Альтаир прибавил шагу. Пройдя через двор и площадку для упражнений, он остановился перед входом в башню Аль-Муалима. Караульные склонили головы, выражая надлежащее почтение к старшему ассасину. Альтаир ответил кивком, зная, что очень скоро, едва только весть о его провале разнесется по Масиафу, это почтение отойдет в область воспоминаний.
Но вначале он должен сообщить Аль-Муалиму ужасное известие. Он поднялся в покои Наставника. Внутри было тепло. В воздухе ощущался знакомый сладкий запах благовоний. В лучах солнца, льющихся из открытых ставен, кружились пылинки. Аль-Муалим стоял возле окна, заложив руки за спину. Его хозяин. Его учитель. Человек, которого Альтаир почитал превыше всех.
Человек, которого он подвел.
В углу стояла клетка с почтовыми голубями Наставника. Оттуда доносилось негромкое воркование. Наставника окружали книги и рукописи, вобравшие в себя тысячелетия мудрости и знаний ассасинов. Все это стояло и лежало на полках или громоздилось пыльными грудами. Наставник любил пышные одеяния. Его седые волосы разметались по плечам. Лицо, как всегда, было задумчивым.
– Наставник, – произнес Альтаир, нарушив тягостную тишину, и опустил голову.
Аль-Муалим молча повернулся и прошел к письменному столу, пространство под которым было плотно завалено свитками. Затем он резко поднял голову и пронзил ассасина единственным видящим глазом. Рот Наставника утопал в седой бороде. Наставник не выдавал чувств, им владевших, пока не заговорил, подзывая к себе ученика:
– Подойди. Расскажешь мне о выполненном задании. Надеюсь, ты добыл сокровище…
У Альтаира по лбу потекла струйка пота.
– Наставник, все оказалось… не так просто. Робер де Сабле был там не один.
– А когда наши замыслы исполнялись так, как мы ожидали? – отмахнулся Аль-Муалим. – Мы умеем применяться к любым обстоятельствам, что и делает нас теми, кто мы есть.
– На этот раз нашего умения оказалось мало.
Несколько секунд Аль-Муалим переваривал услышанное. Он встал из-за стола, а когда заговорил снова, в его голосе зазвенел металл.
– Что