а он уже в аэропорту, уезжает к Ольге и Васеньке. Ну и чего мне там караулить? Нет, я утром хотела прийти, а Малыш... он на чужом месте никак не засыпал. А потом и вовсе – как завыл ни с того ни с сего. И все возле дверей, домой просится. Ну я и... как представила, что вы там с Финли одни, и у вас даже нормального ужина нет, ну и... Думаю, придем потихонечку, а утречком я тебе завтрак приготовлю, вот ты обрадуешься...
– Да уж, если б утром пришли, мне б не пришлось порадоваться... – тихонько вздохнула Василиса. – И что я сделала этому негодяю?
– А где ты его подцепила, этого негодяя?
Василисе пришлось рассказать все, как есть.
– Это получается у тебя его деньги остались?
– Ну да... – только сейчас сообразила Василиса. – Я вот чего подумала... он, вероятно, специально такую цену и назначил, – чтобы я отказаться не смогла. Ему какая разница – он мог и десять тысяч долларов пообещать. Он же рассчитывал, что меня грохнет, а все деньги все равно заберет.
– Одно непонятно, почему это он именно тебя выбрал? Может быть, просто так... наугад?
– Не думаю... – шептала Василиса. – Ведь он даже объявление в газету дал от моего имени. Я ведь точно знаю – не посылала я объявления о сдаче квартиры, вот честное слово – не посылала. Нет, ну правда!
– Я верю. Вот если бы там просто написано было «сдаю», я б могла посомневаться, но поскольку там было напечатано «завтраки, обеды, ужины гарантирую», это не твое... М-да-а ... – задумалась Люся. – Странно все это...
– Вот и я говорю, что странно. А ты «в милицию! Зачем в подъезд?!»
А в это время доблестная милиция уже стучала в двери к бдительным гражданам и на весь подъезд спрашивали: а не слышали ли сонные жильцы чего необычного прямо сейчас, только что, полчаса назад? Бдительные жильцы ничего не слышали, по той простой причине, что на часах было половина третьего ночи и даже самые ярые «совы»в это время уже видели седьмой сон. Позвонили и в двери к Василисе с Люсей. Однако подруги только сильнее закутались в одеяло. А Люся покрепче ухватила Малыша за ошейник, чтобы, не дай бог, не рявкнул.
Звонок вскоре умолк, голоса какое-то время еще раздавались, но потом и они стихли.
– Завтра, если кто будет спрашивать, скажешь, что ты ночевала у Володи. Он подтвердит. А я... бедная, слабосильная женщина одна бы это тело не вытащила. И в подъезде я б с ним ничего не сделала, потому что шуму ж не было!
На том и порешили.
Василиса уже засыпала, когда услышала в комнате Люси странные звуки.
– Люсь, ты чего? – пришлепала к подруге встревоженная Василиса Олеговна.
– Вася... – тяжело дыша произнесла Люся. – Знаешь, я вредная, мерзкая, отвратительная баба.
– Я, между прочим, тебе об этом давно говорила... – забылась на минутку Василиса, но вовремя опомнилась. – Люся! Ты что такое говоришь?! Ну какая ты мерзкая баба?!
– Я, Вася, убила человека, – обреченно шептала Люся, ковыряя пальцем обои. – Убила. Но я не пошла, не заявила в милицию, дескать, судите меня, люди добрые. Вместо этого выволокла тело несчастного мужчины в подъезд! И теперь лежу на кровати,