Естественно, французское телевидение и радио без перерыва говорят только про это. Первый час политкорректные французские журналисты повторяли, что никто не знает, откуда взялись эти террористы, с АК и гранатометами. Сбежали из сумасшедшего дома? В так называемых молодежных редакциях телевидения, 15-й и 16-й, высказывались более рискованные предположения. Может, это люди из ультраправого Национального фронта? А одна горячая голова бросила реплику – сам слышал: «А вдруг это русские?» Правда, более опытные и осторожные коллеги сдерживали пыл энтузиастов политкорректности: дескать, надо подождать официальной информации из Управления полиции. Наконец официальная информация пришла. Увы и ах! К величайшему сожалению прогрессивной французской общественности, редакцию «Шарля эбдо» расстреляли не ультраправые и даже – как обидно! – не русские. Убили журналистов наши любимые арабы, причем не из Аравийской пустыни, а родившиеся и выросшие во Франции. Ай-яй-яй! Как же так? Ведь это противоречит всем нашим теориям!
Писать про Тигрушку сегодня у меня не получится. Хочу лишь заметить, что ни один кот ни разу не совершал террористического акта и в политкорректности не замешан.
С ними жить проще и спокойнее, чем с людьми.
Трудовые будни Тигрушки. Просыпался раньше всех, проверял на кухне, полны ли его блюдца, но к еде не притрагивался. Если Лиза не реагировала на включившуюся, как будильник, тихую музыку, вскакивал к ней на кровать и орал, чаще всего не попадая в такт мелодии. Когда Лиза в спешке пила чай, Тигрушка позволял себе пару кроков. Лиза убегала на работу, а Тигрушка шел в комнату Иры. Закрытых дверей в квартире для него не существовало. Он знал, что Иру нельзя будить, что Ира будет спать долго, поэтому ложился рядом с ней на одеяло, иногда под одеяло, а иногда (по словам Иры, явно из хулиганских соображений) наваливался на нее. Ира просыпалась, сбрасывала его, опять засыпала (если удавалось). Тигрушка пробирался одному ему известными тайными тропами (то есть по книжным полкам) к раскрытому окну, прыгал на раму и следил оттуда за полетом голубей. Следил через верхние стекла, т. к. открытое пространство всех окон было загорожено мелкой решеткой. Когда ему надоедало, он мягко спрыгивал на кровать, а если считал, что Ира слишком заспалась, то спрыгивал на нее с вытянутыми лапами. «Сволочь, вредина, – комментировала Ира, – как будто он не видел, что я заснула в четыре утра». Ира, приняв штук пять таблеток, вставала и сначала поила Тигрушку в ванной из крана, а уж потом занималась своими делами. На кухне Ира готовила себе легкий завтрак, Тигрушка ел кроки и паштет, а затем, устав от трудов праведных, куда-то прятался – в шкафы с бельем и одеждой или на верх книжных полок, в пустые коробки из-под обуви. Попробуй его найди! Если Ира возилась в Лизиной комнате, то порой из этих коробок показывались Тигрушкины уши. Чем он там занимался? Может, спал, а может, утаскивал туда томик Плутарха и по нему изучал войны Александра Македонского. Если Ира наконец была готова к походу с продуктовой тележкой по ближайшим магазинам, то она громко говорила: «Тигрушка, не скучай, я скоро вернусь». Он тут же откуда-то выскакивал и провожал ее