в самый день вступления французов в Москву, и продолжавшийся целую неделю, истребил почти три четверти московских зданий. Кремль чудом уцелел от пожара, однако лишился многих ценностей и святынь. К счастью, часть святынь была вывезена из Москвы еще до нашествия Наполеона. Вместе с патриаршей ризницей были вывезены основные святыни Успенского собора: иконы Владимирской Божией Матери, Риза Господня, Корсунские кресты и ряд других предметов.
Однако в Успенском соборе оставалось еще много ценностей. Некоторые из икон были украшены золотыми ризами с драгоценными камнями и жемчугом. Раки святителей московских Петра, Ионы и Филиппа были покрыты серебряными досками. Все это было похищено.
После ухода французов из Москвы оказалось, что в Успенском соборе практически все драгоценные оклады с икон расхищены, покой св. мощей нарушен, мощи святителя Филиппа лежали вне раки, на помосте; рака святителя Петра вскрыта. Бесценные для каждого русского человека святыни и реликвии были поруганы или уничтожены.
Кроме разграбления собора французы совершили и осквернение его. Так они устроили посреди собора горн, в котором переплавляли золотые и серебряные ризы с икон и пережигали священные парчовые облачения. Сбросив драгоценное паникадило, они повесили на крюк огромные весы, на которых взвешивали выплавленное золото и серебро из награбленных церковных сокровищ, риз, окладов, чаш и проч. После ухода французов на одном из столпов собора была найдена надпись, повествующая, что в Успенском соборе ими было переплавлено 325 пудов серебра и 18 пудов золота.
В главном соборе Руси, на том самом месте, где к небесному престолу неслась усердная молитва, неприятелем была устроена гвардейская конюшня. Художник В. В. Верещагин изобразил этот трагический момент.
Вошедшие в Кремль русские войска нашли в соборе кучи навоза и гниющих овощей, заколоченные досками царские врата, расцарапанные и лишенные глаз лики священных образов, в иконы были вбиты гвозди, для того чтобы крепить на них снасти и сбруи. Иконы в большинстве случаев оказались осквернены и исцарапаны, так что впоследствии пришлось реставрировать около 400 икон. Вся стенопись собора была испорчена копотью от костров, с помощью которых неприятель обогревал собор, и летевшей от переплавки гарью. И, главное, святые мощи патриарха Гермогена оказались выброшенными из его гробницы.
В записках очевидца князя А. А. Шаховскаго, под заглавием «Первые дни в сожженной Москве», можно прочитать во всех подробностях, что представляла собою после ухода французов вся Москва вообще и в частности Успенский собор. «Все было ограблено и разрушено: рака святого митрополита Петра не существовала, и мы, собрав обнаженные от одежды и самого тела остатки его, положили на голый престол придела; гробница над бывшими еще под спудом мощами митрополита Филиппа была совершенно ободрана, крышка сорвана; от самого купола до пола, кроме принадлежавшего к раке св. Ионы, не осталось ни лоскута металла или ткани. Досчатые надгробия могил московских