значительного ущерба репутации провинившегося.
– Боже! – прошептала смуглая Мириам.
Самопровозглашенный реорганизатор государственных финансов ужасно побледнел.
Мистер Хоскинс заморгал.
Молодой человек в очках еще глубже погрузился в чтение «Аббатства кошмаров».
Человек с крючковатым носом, которого бармен толкнул локтем в бок, перестал разглагольствовать о лошадях.
Только Фен не шелохнулся.
– Вы член этого университета? – весело закричал он, обращаясь к проктору. – Эй, Уискерс! Вы член этого университета?
Проктор вздрогнул. Это был (как это свойственно донам) моложавый человек, отрастивший пару огромных кавалерийских усов во время Первой мировой войны и ни за что не желавший сбрить их. Он бегло осмотрел помещение, старательно избегая взгляда Фена, а затем вышел.
– О-о! – со вздохом облегчения сказала Мириам.
– Он не узнал тебя, не правда ли? – сказал мистер Хоскинс. – Вот, съешь еще шоколадку.
– Видите? – негодующе произнес рыжеволосый юноша, дрожащими руками поднимая свою полупинту эля, – даже капиталистические университеты управляются террористическими методами.
– Ну, давай продолжим нашу игру, – предложил Фен. – На старт, внимание, марш!
– Эти ужасные болтуны, Беатриче и Бенедикт[47].
– Хорошо. Леди Чаттерлей и тот егерь[48].
– Бритомарта в «Королеве фей»[49].
– Хорошо. Почти все персонажи Достоевского.
– Хорошо. Э… Э-э…
– А, попался! – победно воскликнул Фен. – Ты пропускаешь свой ход. Эти вульгарные охотницы за мужчинами, кокетки в «Гордости и предубеждении».
Услышав этот торжествующий вопль, закутанный, похожий на кролика человек за соседним столиком нахмурился, встал и на шатких ногах приблизился к ним.
– Сэр, – вмешался он в разговор в тот момент, когда Кадоган предложил Ричарда Феверела[50], – мне показалось, или я действительно слышал, как вы непочтительно отзывались о бессмертной Джейн?
– Собиратель пиявок[51], – произнес Фен, делая безуспешную попытку продолжить игру. Тем не менее он оставил ее и обратился к незваному пришельцу: – Послушайте, мой дорогой друг, вы немного подвыпили?
– Я совершенно трезв, благодарю вас. Большое спасибо. – Кроликообразный человек принес свою выпивку, придвинул свой стул и уселся рядом с ними. Одной рукой он прикрыл глаза, как будто от боли. – Не надо, умоляю вас, отзываться неуважительно о мисс Остен. Я прочел все ее романы много-много раз. Их доброта наполнена дыханием высокой и прекрасной культуры, их тонкий проницательный психологизм… – Тут он немного помедлил, не находя нужных слов, и залпом осушил свой бокал.
У него было слабовольное, тонкое лицо, зубы выступали, как у грызуна, покрасневшие глаза, бесцветные кустистые брови и низкий лоб. Несмотря на теплое утро, он был одет самым необычным образом: меховые перчатки, два шарфа и, по-видимому,