Шалыгина занималось и охраной новейшей мини-фабрики по обогащению местного угля.
Все закончилось слякотным сентябрьским вечером. Резней закончилось.
Почему? Слухи ходили самые разные, но толком никто ничего не знал. Старшинов особенно не усердствовал в собирании информации. Не его ума дело-то. Кто да что…
И все же то, что случилось на «Пионерской», вызвало у него – человека бывалого, с опытом, – шок. Городок же бурлил слухами – один страшнее другого. Только при чем здесь это и Ветрова? Каким боком тут прилепилась плешь с эктра… экста…. Тьфу, етить, понимаешь, колотить!
– Мы это говно двое суток разгребали, – сказал Саня и ткнул сигаретой в пролетающий мимо пух. – На третьи, слава Богу, дело забрало областное УБОП, но мне хватило. Шахтовый подъемник не работал, все сгнило и проржавело, тела поднимали по «барбосу»…
Старшинов промолчал. Вспоминать подробности не хотелось, тем более – услышать новые. Он зажег смятую сигарету.
– Обогатительную фабрику Шалыгин не только охранял, но и владел контрольным пакетом акций, – продолжал Коростылев. – Там, на территории, они несколько боксов превратили в автомастерские, понимаешь?
– Нет.
– Угнанные дорогие тачки завозили на территорию по подъездным путям в «ракетовозах», а потом без помех перекрашивали, перебивали номера, потрошили электронику, делали документы. Никто им не мешал и не видел ничего. С территории машины уходили тем же путем, отмытые и чистенькие, аки Христова слеза. Под заказ и просто на рынок… в регионы.
– А при чем Крест?
– Потихоньку Шалыгин стал скупать доли частников в городке, а, подмяв бизнес под себя – заметь, совершенно законно, – ставил свою чоповскую охрану.
– Понятно, – сказал участковый.
Опер кивнул:
– Ну да. Доходы Креста от рэкета серьезно поползли вниз; только когда он Шалыгину стрелку забивал, то и знать не знал, что гнилая «заводка» уже пошла давно.
Старшинов смотрел на Саню непонимающе. Сигаретный дым щекотал ноздри, участковый прищурил один глаз. Коростылев закурил снова.
– Зазноба у Шалыгина была. Деваха молодая, красивая и, видать, неглупая, раз уж он к ней прикипел так, что готов был за нее кожу с людей заживо снимать…
Участковый сглотнул комок.
– Так это личное?
– Похоже, – Коростылев поморщился. – Пропала она. Из качалки женской вышла и исчезла. А через два дня Крест назначил Шалыгину встречу…
– И тот решил, что…
– Угу, что Крест подстраховался, и башню у Шалыгина сорвало. В общем, тогда на «Пионерской» его бойцы сразу стали валить всех подряд, только из машин повыскакивали. Первым начал работать снайпер с крыши шахтоуправления. Креста Шалыгин сам свежевал. Был у него один советчик, отмороженный…
– Ладно, ты, это, – Старшинов раздавил бычок о край столешницы. – С девчонкой-то что?
Коростылев потер лицо ладонями, растирая мертвенную бледность по скулам.
– А ничего, – сказал