махнула рукой:
– Ну, это нормально. Мы все тут друг друга чаем-хлебом-сахаром выручаем. А Кеше, тем более, всегда помогаем. Если его не подкармливать, он просто загнется…
Я покачал головой:
– Да, странные у вас тут обитатели – черный аспирант, Кеша, который по ночам суп варит…
Лиля неожиданно согласилась:
– Да, в этом здании много странного. И неслучайно.
– Что значит неслучайно?
Лиля пристально посмотрела на меня:
– Это здание очень особенное.
Я согласился:
– Да, это своеобразный архитектурный шедевр.
– Нет, – чуть нахмурилась Лиля, – вы не поняли. Оно не только этим особенно.
– Ах, – догадался я, – здесь живут, учатся и работают самые талантливые люди…
Лиля кивнула:
– И это, конечно, так. Но дело еще и в другом.
– В чем?
– Как-нибудь в другой раз…
Мы попрощались. Я ушел, так и не увидев ни ночного черного аспиранта, ни утреннюю Зою. Но с нею мы увидимся уже вечером. Хотя у меня и не предусмотрено сегодня занятий по английскому, но я приду на ночное дежурство. И, может быть, уже сегодня все узнаю о странной цепочке различных происшествий в главном университете страны – и о взрывах, и о пожарах, и об убийствах с самоубийствами. Ведь иногда расследование тянется месяцами, а иногда все разъясняется за несколько дней.
Но сначала нужно отоспаться после бессонной ночи. Я должен быть в форме. Черному аспиранту нельзя давать форы. И, возможно, сегодня, уже сегодня все прояснится. И еще, добравшись до дома, засыпая, я подумал о Лиле, о ее словах, которые она так и не объяснила: «Да, в этом здании много странного. И не случайно…»
Масоны
Я проснулся к обеду. Надо бы закончить материалы, которые задолжал главному редактору. От основной работы в газете меня никто не освобождал, и ГЗ мне можно заниматься лишь «в свободное время».
Завтракаю-обедаю. Пишу о лопнувшем в конце прошлого года банке, благо вся фактура уже собрана, под рукой. Никакой мистики, только факты: жил-был банк по соседству с налоговой службой, брал у населения деньги, обещая высокие проценты, а потом раз и ничего не вернул. И оказалось вдруг, что банк этот в обязательной страховой программе не участвует, что лицензия у него липовая, и ничего вкладчики обратно не получат. Никакой мистики – простая коррупция…
Чертыхаюсь, плююсь и пишу.
Пора. Ужинать. Ехать в ГЗ на ночное дежурство. Навстречу черному аспиранту. И Зое…
Перед выходом делаю несколько звонков коллегам – из головы у меня все не идет: в каком же это известнейшем журнале работает Лилин парень – «журналист в третьем поколении» Артур Волосенко. Узнать это сходу не удалось. Звоню. Еще звоню. Все-таки нужные сведения нашлись у одного из старых знакомых:
– Да, есть такой полуобозреватель в «Отечественном сельском хозяйстве»…
– Почему «полу»?
– По протекции его туда папашка пристроил. Ну, ты знаешь, как это бывает.
– Знаю. И