потом…
Лиса:
– Мы это… Туда-сюда. Ну, в общем, как обычно. Как у приличных принято людей в такие дни…
Вован:
– И вот…(разводит пустыми руками)
Лиса, поправляя фату:
– Судьба.
Леша:
– Алхимия…
Юра:
– Стихия…
Лара строго:
– Все это дело ваше. Поздравляю и желаю. (посмотрев в сторону Стаса) Но сперва цветы, шампанское мне выньте да положьте.
Юра:
– И по-быстрей…
Леша, продвигаясь к двери:
– Пока не началось… (тихо) Припомнят свечи.
Вован и Лиса согласно качают головами. Лиса:
– Да-да, конечно, мы сейчас же…
Вован, разворачиваясь к двери:
– Еще раз по разведанным местам…
Леша, шмыгая за дверь:
– Бежим…
Лара – Юре:
– А мы – за скатертью.
Юра:
– Вот морока… Скатерть белая… Скатерть желтая… Все равно винищем зальют…
Все уходят. Стас остается один. Играет громче и поет:
«Эх, оторваться б, оторваться б, оторваться б
От веревок, тросов и цепей.
Возойти, вскарабкаться, взобраться,
Вознестись над суетой своей.»
Не то…
Переделывает последнюю строчку:
«Вознестись над бренностью своей.»
Не то…
Еще раз переделывает:
«Вознестись над данностью своей.»
Не то… Не то… Не то…
Бросает гитару и встает. Ходит, потом играет перед зеркалом:
– «К нам едет ревизор!.. Как ревизор?… Где ревизор?…» Ну, что, что ему не нравится? (меняет голос) «Возможно, у вас есть талант…» (своим голосом) Артиста может обидеть каждый… режиссер… погорелого театра. Нет, ему не понять настоящую одаренность, не оценить… (меняет голос) «Вам надо учиться… Долго и упорно…» (своим голосом) Зачем? Чему? Я все могу, я все умею. (снова играет) «К нам едет ревизор!.. Как ревизор?… Где ревизор?…» (обращается к залу) Разве не видно?… Нет, меня здесь похоронят. В Москву! В Москву! (идет к двери, по дороге останавливается и еще раз играет) «К нам едет ревизор!.. Как ревизор?… Где ревизор?…» Блестяще. Гениально. «Карету мне! Карету!» (делает еще шаг к двери и вновь останавливается) Но там сплошь: деньги, блат, мохнатая рука… А у меня… (смотрит на руку) Кто я столичной Мельпомене, кто она – мне? Потребуются годы… И что в награду, что? Предпенсионный бенефис. (играет старика) «Меня девочки не любят»… (разворачивается от двери) Нет, только не это. (ходит) Я предназначен для великого, для славы, для доски почета… Ко мне придут, меня попросят… (слышит приближающийся голос Лары: «Баю-бай…») А эти все не наигрались. Какой, блин, день рождения? День траура, день смерти… (Падает в кресло, запрокидывает голову и застывает в этой позе)
Входит Лара без живота, но с детской коляской. Покачивает ее:
– Баю-бай… Вроде быстро обернулась. Да, Стас?
Стас тихо, раздраженно:
– А мне-то что?
Лара достает из-под коляски скатерть, расстилает:
– Красная… Как же я так снова оплошала (уходит)
Быстро входит Юра в несколько запачканных