в соответствии с запросами и пожеланиями клиента. На мой взгляд, идеальным способом сотрудничества взрослых людей является свободное общение, основанное на взаимном доверии и уважении (а не просто обмен какой-либо информацией). Соответственно, я придерживаюсь норм феминистской этики относительно ответственности терапевта и прав клиента, когда рассказываю о своем образовании и опыте работы, когда воздерживаюсь от привычной интерпретации критических отзывов клиента как «сопротивления» (или от использования другого, более удобного ярлыка), когда информирую клиентов о возможности найти альтернативу психотерапии и о потенциально вредном побочном воздействии терапии[23].
Для того чтобы сотрудничество стало более успешным, я использую следующие стратегии достижения изменений, которые являются фундаментальными «планами действий» и лежат в основе всех применяемых мною методов:
1) Формирование психотерапевтических отношений: достижение взаимопонимания между клиентом и психотерапевтом и закрепление позитивных изменений, достигнутых клиентом (например, использование «переноса» и «терапевтического альянса»).
2) Преобразование или изменение смысла происходящего: оказание помощи в изменении прежних и формировании новых установок клиента, т. е. изменение его представлений, ожиданий, фантазий и т. п., ограничивающих личностную идентичность; расширение сферы личностного смысла происходящего (применение интерпретаций и парадоксальных терапевтических интервенций).
3) Получение новых знаний: помощь в развитии новых умений и навыков, в овладении новыми моделями поведения для более успешного взаимодействия с окружающей средой, и особенно для общения с близкими людьми (применение бихевиоральных методов или «домашнего задания»).
4) Расширение сферы понятий для придания иного смысла происходящему: обучение клиента, освоение им новых понятий и стратегий мышления, способствующих более четкому и ясному пониманию человеческой мотивации, ответственности, взаимной поддержки и эмпатии в личной жизни и межличностных отношениях (обучение клиента техникам интерпретации сновидений).
Юнгианские методы отвечают этим базовым стратегиям в той степени, в которой они совместимы с феминистским подходом к терапии, так как позволяют объяснить целесообразность применения конкретных терапевтических концепций и оказывают влияние на наш подход к терапии. Вклад Юнга в практическую психотерапию можно назвать революционным, но, тем не менее, он до сих пор остается недооцененным и недопонятым. Как феминистка и юнгианский психолог, я концентрирую внимание на тех четырех аспектах вклада Юнга в психоанализ и психотерапию, которые близки моей работе: необходимость восстановления доминирующей сознательной установки, важность устранения проекций анимуса и анимы, процесс индивидуации, а также идея конкурирующих психических реальностей в интерактивном поле (как в межличностном,