я поднимаю руку, толкаю дверь и, прижав руку с мобильником к уху, выхожу в зал. Как раз начинают появляться чемоданы, и в ожидании своего я рассказываю Хоуп о перелете. Я обожаю разговаривать с ней, она для меня словно порция нормальности, которая так нужна мне в моем теперешнем нервозном состоянии.
– И что теперь? – спрашивает она в тот самый момент, когда я снимаю с ленты черного монстра, позаимствованного у матери: для того, чтобы взять примерно столько же вещей, сколько помещается в него, мне пришлось бы путешествовать с тремя сумками. Когда чемодан оказывается на полу, я поднимаю ручку, благодарю создателя за то, что у чемодана есть колесики, хотя от его веса у меня все равно отрываются руки, и решительно направляюсь к таможне.
– Теперь мне нужно поторопиться, чтобы успеть.
– На тебе черная блузка и черная юбка?
– Да, а что?
Хоуп хихикает.
– Как я и опасалась.
– Это не смотрится? – Меня охватывает ужас. Неужели она не могла сказать об этом раньше?
– Смотрится, но это так на тебя похоже: ты пытаешься спрятаться. А тебе в этом совершенно нет нужды, Грейси. Ты очень хорошенькая, и англичане это заметят, поверь мне. Кроме того, черный совершенно не годится – совсем не весенний цвет.
Как бы мне хотелось ей верить! Правда. Но Хоуп хорошо говорить, с ее-то идеальными пропорциями. Если бы я была спортивной блондинкой ростом метр семьдесят пять, я вообще, наверное, ничего не носила бы – или, по крайней мере, гораздо меньше, чем сейчас. Но в ней проявились скандинавские корни нашей семьи. А я, похоже, унаследовала от какого-то давнего предка все те крохи ирландских генов, которые еще оставались, потому что ни у кого из моих родственников нет рыжих волос, даже у отца – насколько я помню, ведь я не видела его уже целую вечность. А еще только у меня невысокий рост и вьющиеся волосы. Я не толстая, но довольно кругленькая там, где у достойных зависти женщин, вроде моей сестры или стюардессы, все спортивно и подтянуто.
– Черный стройнит, поняла? – Я выуживаю из сумки свои документы, которые мне предстоит предъявить. – Я тебе перезвоню.
Внезапно в голосе Хоуп слышится тревога.
– Будь осторожна, ладно, Грейси? И пообещай мне позвонить сегодня же вечером и все рассказать – в подробностях!
Я обещаю и с иронической улыбкой вешаю трубку. Она моя младшая сестра – а ведет себя как мама. Но, возможно, она права. Во многом Хоуп гораздо опытнее меня. Вздохнув, я прячу телефон. Впрочем, в Англии она еще никогда не была. И это первый раз, когда я ее опережаю.
Мужчина за окошком бросает быстрый взгляд в мой паспорт, и таможенники не обыскивают меня: я ведь уже говорила – если не считать волос, я совершенно неприметный человек, никто не обращает на меня внимания, поэтому вскоре я оказываюсь у выхода, ведущего прочь из аэропорта.
За дверями оказывается неожиданно много людей, поэтому я испуганно останавливаюсь и на меня налетает идущий сзади мужчина. Он озадаченно глядит на меня, а потом бежит дальше. Спасибо. Ничего страшного.
Мимо