будет одно знамя – деятельная добродетель. Я хочу сказать только, что все мысли, которые имеют огромные последствия, – всегда просты. Вся моя мысль в том, что ежели люди порочные связаны между собой и составляют силу, то людям честным надо сделать только то же самое. Ведь как просто.
Хочу любовь провозгласить страною,
Чтоб все там жили в мире и тепле,
Чтоб начинался гимн ее строкою:
«Любовь всего превыше на земле»
Чтоб гимн прекрасный люди пели стоя
И чтоб взлетала песня к небу, ввысь,
Чтоб на гербе страны Любви слились
В пожатии одна рука с другою
Во флаг, который учредит страна,
Хочу, чтоб все цвета земли входили,
Чтоб радость в них была заключена,
Разлука, встреча, сила и бессилье,
Хочу, чтоб все людские племена
В стране Любви убежище просили.
Единство, возвестил оракул наших дней1,
Быть может спаяно железом лишь и кровью…
Но мы попробуем спаять его любовью,
А там увидим, что прочней…
Шаг первый.
Что? Киберсоц
Итак, выгодно продав свою родину Фининтерну, местное начальство на вырученные бусы наслаждается жизнью в духе времен падения Римской империи.
Не уставая при этом наивно и безосновательно мечтать о своем теплом местечке в славных рядах всемирной корпократии2.
Поведение целых социальных групп, и в том числе обеспеченных доступом к чувственным благам, на определенном этапе может быть уже не скрыто-рациональным, а прямо нерациональным, безумным. И, как опасный безумец, они сами нуждаются в изоляции от рычагов управления обществом, которые искушают их не до конца еще реализованными возможностями оргиастического применения власти.
Заметка на полях
При всем уважении к индейцам Северной Америки, мы не индейцы. Мы – русские, построившие технотронную империю, и если кому-то кажется, что он сможет прийти, ограбить нас и загнать наших детей в резервации, тот глубоко и по-крупному ошибается. И пусть пока старые добрые колониальные методы дают неплохие результаты, пусть пока западным Дельцам удается оптом, по дешевке скупать ничтожеств3, возомнивших себя элитой нашей страны, пусть им пока удается развести местных компрадоров, рассказывая им сказки о том, как они и их потомки будут припеваючи жить на своей новой родине4, – продолжение истории будет сильно отличаться от ожидаемого. Нашим бледнолицым братьям давно пора понять: вам тут не прерия. Это Россия, и пришедший в нашу ледяную пустыню за шерстью всегда, во все времена выползал из нее остриженным наголо.
Запад, пользуясь ничтожностью субъекта внутренней политики, навязывает России свою волю и способ существования.
Разгром России и после наиболее блестящих побед находится за пределами всякой вероятности. Даже наиболее удачный исход войны не будет иметь своим последствием распад основной мощи России, которая зиждется на миллионах коренных русских. Если их даже разъединить посредством договоров, то они так же быстро вновь объединятся, как соединяются части разрезанного предмета из ртути. Эта неразрушимая империя русского народа, сильная своим климатом, пространством и непритязательностью, как и наличием лишь одной границы, нуждающейся в обороне, сделается после ее поражения нашим прирожденным и жаждущим реванша противником.5
Разберемся не торопясь, что же нам предлагают наши западные учителя подлости?
Их институт «Политика» базируется на так называемой демократической процедуре, ущербность которой и проистекающее из нее жульничество с математической строгостью доказано западными же учеными.
Западный институт «Экономика» базируется на опять-таки жульнической ростовщической банковской схеме, способной существовать лишь в условиях экстенсивного расширения рынков – за счет увеличения числа ограбленных людей.
В науке истина, заключающаяся в том, что решение проблемы не лежит в плоскости исходных представлений, считается тривиальной. Политики, копающиеся в повседневном дерьме, об этом, естественно, не знают и безмятежно экстраполируют свои бытовые по сути представления на объективную реальность. Этих людей отчасти