у них получалось так жестоко относиться к своим близким, то почему же они должны как-то иначе относиться к другим – к дальним? Что может помешать этим нелюдям с помощью нехитрых финансовых фокусов ограбить и дотла разорить далекую огромную страну, населенную папуасами (даже если те имеют белую кожу и научились запускать в космос ракеты)? Что угодно, только не совесть, сострадание или стремление к справедливости – эти чувства ЖИД10о-англосаксам недоступны по определению.
Заметка на полях
Рыночная экономика развивается за счет углубления разделения труда, ведущего к увеличению создаваемой прибавочной стоимости. Для того чтобы выпустить новую, технологически сложную продукцию, предприниматель берет у ростовщика заем, который вместе с процентами придется отдать – получив выручку за продажу произведенного хай-тека. При этом при нынешней системе налогообложения чем более глубокую переработку проходит исходное сырье, чем сложнее выпускаемая продукция, чем более она наукоемкая, на чем большее число звеньев разбит процесс производства, тем с большей частью полученного дохода придется расстаться цепочке производителей, тем большей рентабельностью должны обладать звенья его производства, чтобы пройти всю цепочку до конца, до готового продукта, и в результате остаться в прибыли.
Значит, нужны бόльшие рынки.
Ибо можно либо продать мало, но дорого, либо продать дешево, но много.
Но рынок не резиновый, ограничен количеством платежеспособных людей на планете. Как только производство упирается в количественные ограничения рынка, происходит то, что мы видим, – хозяева мира начинают сворачивать социализм (социальные программы), раздают налоговые послабления своим ТНК (рейганомика-тетчеризм) и практически беспроцентные (а то и безвозвратные) кредиты своим банкам.
Но развивающийся на наших глазах кризис показал, что все перечисленные меры – что мертвому припарки, поскольку не увеличивают количество платежеспособных потребителей, а наоборот, уменьшают его.
Среди Дельцов, как мы знаем, есть три категории: производители, финансисты и торговцы. Будь нынешние Дельцы в большинстве своем производителями – они бы пошли по пути, еще в начале XX века проложенному Генри Фордом, который установил для своих рабочих немыслимый по тем временам тариф оплаты труда, равный пяти долларам в час.
Но нынешние Дельцы – финансисты, ростовщики, ЖИД11ы. Для них немыслим отказ от прибыли в обмен на повышение платежеспособного спроса, в обмен на сохранение экономики страны. Судьба страны пребывания их не интересует – как и положено паразитам, у них родина там, где больше прибыль. И, доведя до смерти, до коллапса одного своего хозяева, они, корпократы, с легким сердцем и набитым кишечником покинут агонизирующий труп – для того, чтобы заполонить собой свою следующую жертву.
Когда же экономический кризис распространяется на всю