ладно. Не теряй надежды, Джанни, кто знает, может, он услышит хотя бы слово из твоих рассказов?
Они смотрели Италию по выбранному Джанни стандартному маршруту. В конце концов, Майкл впервые здесь, и надо вести себя с ним как с обычным туристом, а это значит, что, кроме Рима, можно показать Флоренцию и Венецию – и ничего более, иначе будет культурный шок.
Через неделю, загрузившись в нанятый Вишней автомобиль, они оставили Рим и поехали на север. За окнами таяли в дымке последние римские холмы, и Джанни просто из вежливости спросил Майкла, понравился ли ему Вечный город. И услышал в ответ прекрасный рассказ, наполненный явными знаниями по истории, цитатами из рассказов самого Джанни и ещё множеством метких наблюдений, среди которых Майкл выделил усталость потомков древних римлян от туристических орд.
– Как варвары захватили Великий Рим, так и туристы захватили современную Италию, – резюмировал он. – А ещё итальянцы в основной массе небогаты, глобализация губит их самобытность, а мигранты уродуют быт.
И уже очень скоро Джанни, не обращая внимания на то, что Майкл давно взял инициативу в свои руки, отвечал на его вопросы, спорил с ним до хрипоты, сыпал цитатами из классиков, пел рыбацкие песни, которые слышал в детстве от матери, и не замечал или делал вид, что не замечает, как багровеет затылок занимавшего переднее сиденье Вишни.
Вот это да, шеф! Вот это да!
Когда они попали, наконец, в Венецию, Джанни уже был не в силах сдерживать своих чувств и, улучив момент, поцеловал Майклу руку.
Он сидел в этот момент в кресле с планшетом, на экране которого светился составленный им маршрут завершающего поездку броска на юг – в Неаполь и Сицилию, от соблазна совершить который он так и не смог удержаться, хотя поначалу считал это излишеством. Майкл тоже захотел посмотреть маршрут, встал рядом с Джанни и наклонился, чтобы взглянуть на карту.
Тогда-то Джанни и поцеловал ему руку так, как особо ревностные католики целуют руку папе римскому.
В буквальном смысле припав к ней.
В ответ Майкл тоже его поцеловал. Прямо в лысую макушку. Даже не поцеловал – приложился губами, бережно и нежно, как это мог бы сделать не сын, а, скорее, внук, и не к нему, сильному, дееспособному мужчине, а к кому-то старому и немощному. И Джанни едва не лишился чувств от накатившей на него волны нежности в момент, когда почувствовал лёгкое, как дуновение ветра, прикосновение его губ.
– У тебя бессонница, шеф. Что-то мучает тебя, я же вижу.
– Да, Вишня. Мучает.
– Могу я чем-то помочь?
– Нет, сынок. Иди. Я справлюсь.
Он справится с неизбежностью. Он справится. Ты справишься, Джанни.
V
Он млел, когда видел, как нравится Майклу крохотная частица прекраснейшей из прекрасных кухонь в мире. Крохотная, потому что Майкл почти не ел, и его нежелание вкушать пищу вносило ещё большее смятение в мысли Джанни.
«Ангелы не едят и не пьют. Да, но они ещё и не трахают девушек. Нет, он не ангел, конечно. Но,