и дальше шла почти прямо до самого Урошеваца. Посты здесь располагались на каждом мосту и не видели соседей из-за холмов и леса.
Полицейские заняли пост на втором мосту, переброшенном через неширокую речку Гниловаце, в начале девятого утра, осмотрелись и стали ждать проезда главного действующего лица.
Через двадцать минут со стороны Липляна показался старый пикапчик «Шкода», пыхтя, поднялся на мост и остановился, чихнув.
Водитель, смуглолицый усатый македонец, вылез из кабины под внимательными взглядами полицейских развёл руками: старьё, мол, что поделаешь, – открыл капот.
Один из полицейских подошёл к нему, хмуро оглядел машину, буркнул на албанском:
– Здесь нельзя останавливаться.
В настоящее время население Хосова на девяносто пять процентов составляли албанцы, поэтому государственным языком, естественно, стал албанский.
Усач, не оглядываясь, ткнул пальцем в мотор.
Полицейский подошёл ближе, наклонился… и получил короткий удар в лицо, отбросивший его к перилам моста.
Напарник полицейского опешил, схватился за карабин.
Но за его спиной возник человек, тенью перемахнувший через перила моста с другой стороны, сжал шею полицейского особым приёмом, и тот, дёрнувшись, затих.
Возник второй человек, в полицейской форме.
– Пакуем, быстро! – Фраза была сказана по-русски.
Вместе с водителем пикапа и первым нападавшим они мгновенно загрузили тела полицейских в пикап, и вовремя: мимо проехали один за другим несколько грузовых и легковых автомобилей.
Пикап уехал, но вскоре вернулся к оставшемуся на мосту «полицейскому». Из него вылез второй «полицейский» – переодевшийся в форму представителя власти Доктор, за ним – Хан и Нос в форме дорожных рабочих. Они начали выгружать из пикапа дорожные знаки и строительные инструменты.
Хохол – «македонец»-водитель взялся за перфоратор и за несколько минут прорубил в покрытии моста несколько канавок.
В течение четверти часа мост преобразился.
Весь транспорт вынужден теперь был пробираться по одной полосе, так как вторая оказалась перегороженной и на ней копались рабочие, затеяв нехитрый ремонт.
Хохол бросил перфоратор, сел в пикап и уехал. Вернулся через несколько минут уже на контейнерном кране, развернулся, выдвинул стрелу и сгрузил с подъехавшего пикапа – за рулём сидел Нос – ограждение и две плиты.
Полицейские – Тарасов и Доктор – смотрели на возню рабочих с философским спокойствием, поглядывая на дорогу и на проезжающие машины, изредка закрывая проезд – для тренировки.
В четверть десятого полицейская рация принесла Тарасову, исполняющему роль старшего, весть о выдвижении колонны президента из Приштины.
– Понял, – ответил он по-албански, подражая манере говора своего визави, в настоящий момент связанного и отдыхающего в кустах под мостом.
Это был самый ответственный момент. Несмотря на то что десантники допросили полицейских и выяснили, что и как они отвечают на