ей приглашение и досталось. И оказалась она за решёткой в зоологическом саду. Жалела ли она об этом? Кто её, хитрунью, знает.
Боевой палочник
Бедное деревце! Оно росло у входа на школьный двор, и один мальчишка повадился обламывать у него веточки. Очень ему нравилось, что он сильнее дерева. Увидел это снегирь из школьного живого уголка и позвал на помощь палочника, который жил там в банке. Тот притворился сучком, а когда мальчишка подошёл – хо-хо!.. В палец куснул, по лбу шлёпнул, на нос скакнул, в глаз заглянул и говорит: «Съем, если ломать будешь». С тех пор никто не относился к деревьям бережнее этого мальчишки.
Пеликанья красота
Вылупился на свет Пеликанчик. Немного подрос, окреп, стал осматриваться. Странно. Все птицы вокруг такие изящные, а у его родителей какие-то мешки под клювами висят. Тут в соседнем гнезде детки чайки раскричались от голода. Всполошилась чайка, полетела рыбу добывать. А мама Пеликанчика никуда не отлучается, кормит птенцов рыбой из своего мешка. Вдруг ветер, буря – такое началось!.. А папа-пеликан клюв открыл и весь выводок в мешок спрятал. Там птенцы и отсиделись. Вылез Пеликанчик, пригляделся. Другие птицы такие изящные, но его родители красивее всех.
Живая декорация
У фотографа работал белый пудель Круль. Он был королевской породы, но служил всего лишь живой декорацией: любой мог сфотографироваться с ним в обнимку. Сначала Крулю это нравилось, а потом он затосковал. Его обнимали одни руки, другие, третьи – а Круль мечтал о том, чтобы носиться по горам и лесам наперегонки с птицами. Так мечтал, что на фотографиях вместо улыбающихся лиц проявлялись горы, леса и птицы. Пришлось хозяину день работать, а день гулять с Крулем по горам и лесам. Набегается сегодня Круль – назавтра все фотографии в порядке. И шире всех улыбка у Круля.
О, великий страус!
Жили-были, порхали-щебетали две крошечные птички-пичужки. Однажды они увидели падающую звезду. Одна пичужка залюбовалась ею, а другая успела задумать желание: «Хочу быть сильной и большой, даже великой!». Тут же её желание сбылось. Превратилась она в огромного страуса, сильнее и выше которого не было птиц на свете. «Ну, как я выгляжу?» – спросила она подружку. «О, великий страус!» – пискнула та и улетела куда подальше. А страус захлопал крыльями, но взлететь не мог. Пошёл он прочь, и топот его сотрясал землю.
Чуть-чуть не доросший
Конь Жорж без конца заглядывался на небо. Ему казалось, что ночью оно покрыто искрами из-под копыт. Жорж мечтал дорасти до неба и разглядеть, кто же эти следы оставляет. Он так тянулся вверх, что шея его становилась всё длиннее. И вдруг обнаружил, что достаёт уже до высоких крон, до которых другие не дотягивались. «Совсем чуть-чуть осталось до неба, – подумал он. – Ещё успею дорасти». И стал с аппетитом уплетать сочную листву. От удовольствия он покрылся пёстрым узором. А вот расти перестал. Кстати, он теперь вовсе не конь, и зовут его по-другому.
Как