Записки военного пилота. Жизнь военного летчика сквозь призму кулинарных рецептов
ловия
«Летчик полжизни смотрит на авиагоризонт, полжизни – на задницу официантки». Немного грубовато, но вполне отвечает действительности.
Вот такая поговорка бродила среди летного состава Военно-Воздушных Сил в мое время. Почему бы и нет, если распорядок дня летчика, даже в дни подготовки к полетам или парковые дни, начинался с завтрака. Затем в 11.00 – стартовый завтрак и в 13.00 – обед. Летчик не имел права избежать прием пищи по собственному желанию. Весь процесс контролировался полковым врачом, который нес серьезную ответственность, вплоть до уголовной, за здоровье каждого летчика.
Как объясняли такую строгость и обязательность старшие пилоты и командиры – в свое время, один заместитель командира эскадрильи, в одной из авиационных частей, стал избегать завтраков и, по возможности, обедов. Объяснял он это всем любовью к домашней кухне.
В один из летных дней он отправился на задание, а летал он, если не изменяет память, на МиГ-17. В полете ему стало плохо, вплоть до потери сознания. Естественно – катастрофа… А когда стали глубоко разбираться в ее причинах, то обнаружили, что у летчика в полете случилась прободная язва, а доктор о ней не знал ничего.
Летчик боялся идти к врачам, возраст, вдруг спишут, а до пенсии всего-ничего. Но забота о пенсии обернулась потерей жизни и поломанными судьбами врача и командиров проморгавших такое безобразие.
Вот, тогда и вышел приказ Главкома ВВС о тотальном контроле за питанием летного состава. С тех пор, отсутствие на завтраке влекло временное отстранение от полетов и служебное разбирательство. За ужинами так доктора не следили. Наверное, следовали мудрой кавказской пословице – «завтрак съешь сам, в обед поделись с товарищем, ужин отдай врагу.»
Такой житейский и служебный уклад, по-моему, вполне объясняет, почему я такое внимание уделяю кулинарному вопросу. Мне кажется, эту часть записок можно вполне назвать так – Жизнь военного летчика сквозь призму кулинарных рецептов.
Есть еще несколько ЗА постановку этого вопроса именно в таком ключе. Во-первых, если женщины вспоминают о каких-то фактах или случаях из своей жизни по признаку – во что она и окружающие дамы были одеты, то мужик то же самое делает, вспоминая – а что я кушал в этот момент. Я сам такой и знаю мнение нескольких мужчин, которые полностью меня поддерживают.
Во-вторых, по кулинарным пристрастиям и предпочтениям можно вполне составить психологический портрет мужчины.
Мне хотелось бы, чтобы меня правильно понимали.
Я взялся за оформление своих сумбурных и эпизодических записок не для того, чтобы создать очередную кулинарную книгу.
Вовсе нет.
Мне захотелось вспомнить – как все было, да что мы ели. Хотя бы, потому что многое из нашего старого меню уже никто не помнит, а то, что сейчас называется, вроде бы, также, на самом деле не имеет того колорита, вида и запаха.
В общем, захотелось просто немного рассказать о жизни военных пилотов моего поколения, посмаковав старые рецепты. Поэтому, скорее всего, в некоторых записках, кроме общего описания блюда и производимого им эффекта, не будет никаких рецептов. Ну, видимо, потому что я их просто не знаю, а списывать то, что печатают сейчас в инете, как-то не комильфо. Это уже не записки-воспоминания, а какое-то… Слова-то порядочного не подбирается.
Извините, если не оправдаю чьих-то ожиданий.
Дунганская лапша
Разбирая личный архив, наткнулся на записки, которые я вел на протяжении ряда лет. В те годы, в свободное от написания этих записок время, работал я военным летчиком. То есть летал полеты в воздушном небе и ходил в наряды, охраняя покой сослуживцев.
Записки эти о разном. Но, в первую очередь, почему-то, захотелось поделиться кулинарными рецептами. Может быть, потому что запомнившиеся рецепты – сугубо мужские. Готовил эти блюда мужчина, то есть я. И, однозначно, нравились они всегда – мужчинам.
На первом месте в моем рейтинге находится «дунганская лапша». Некоторые могут сказать – фи… Знаем мы – это тот же лагман. И они будут абсолютно не правы. Конечно, какие-то общие черты есть, но блюдо это абсолютно другое.
Познакомился я с ним в 1973 году, когда молодым лейтенантом приехал после училища в Алма-Ату, в штаб воздушной армии, за назначением в боевой полк.
После выпуска из училища нам давали неплохие подъемные, так что деньги на разные мелкие шалости были. Надо сказать, что Алма-Ата начала 70-х годов прошлого века меня поразила. Это при том, что родом я из Владивостока, города, который в то время мог похвастаться относительным процветанием. Кроме того, за 21 год жизни повидал разные места Союза. Приморье, Хабаровский край, Улан-Удэ и Баргузинский край, Новосибирск и Алтай. Немногие в мои годы могли похвастаться такой географией.
Но Алма-Ата меня потрясла. И способствовало этому не только уникальное расположение города, где плодородная, заросшая густой зеленью равнина, тут же переходила в потрясающей красоты горы. Меня по-настоящему