тогда сначала в столовую.
– Здорово.
– А что такое 47-е окончание? 13-е – это Южный крест?
– Да. 13-е окончание – это весь Южный крест в целом. Ну а в нём ещё несколько окончаний. В том числе и мы – 47-е. Просто, в отличие от других, мы под боком, рядышком. Меняев, ну ты уже понял, – командир всего Южного креста. А Лопарёв – только 47-го окончания.
– Спасибо.
– За что?
– Что рассказываешь.
– Пустяки.
– Слушай, неужели Южный… 13-е окончание настолько большое?
– Хех! Ты даже себе представить не можешь, Митя, насколько! Кстати, за какие это такие заслуги, ну если, конечно, не секрет, курсанта определили сразу на КП?
– Прости, Валерия…
– Зови меня просто Лерой.
– Хорошо. Лера, если честно, я даже не знаю, куда меня определили. Да и что такое КП, – тоже.
– Ну дела. КП – это командный пункт. Подразделение Василькова, есть у нас такой майор. А занимается это подразделение тем, что в части, его касающейся, отслеживает всё, что творится в 47-м окончании, запрашивая на свои действия разрешение командира, конечно. Особенно КПшники следят за теми группами, которые покидают с разными целями нашу систему. Это и внешние подземные патрули, и наземные разведчики, короче, мало ли кто. Одним словом, больше всего ключей от наших, образно говоря, ворот – у них.
– Здорово, – понравилось мне.
– Ну да. Почему Василькову дали курсанта – это конечно, вопрос, но ты можешь быть своей судьбой доволен: место стоящее.
– Слушай, а мне отдадут мои вещи?
– Конечно. Они уже ждут тебя в профике.
– А что такое профик?
– Профилакторий. Место, где ты будешь жить.
Так разговаривая, мы незаметно для себя самих пришли к озеру.
– Слушай, Лера, – спросил я после того, как мы сели в лодку, – когда мы с Мартыненко плыли сюда, я посветил в воду факелом и увидел какую-то страшную тень. Ты не знаешь, что это могло быть?
– Сильно испугался?
– Если честно, то очень.
– Не стоит. Это был протей.
– Кто?
– Протей. Они слепые. Но могут чувствовать свет кожей. Вреда от них никакого, а ещё знаешь что интересно? Они могут и рожать детёнышей, и откладывать яйца.
– Ух ты.
– Ага. Рыбин говорит, что, скорее всего, они личинки каких-то давным-давно вымерших громадных хвостатых амфибий. И их щитовидкам не хватает определённых микроэлементов, чтобы запустился естественный механизм, который превратил бы их в хвостатых чудовищ. Правда, занятно?
– Ага, – ответил я. – Давай я погребу?
– А ты умеешь?
– Не очень.
– Тогда лучше покатаешься потом. Мы сейчас торопимся, да и потом, насколько я поняла, ты хочешь есть.
– Хорошо. А озеро глубокое?
– Это да.
– У вас их что, много?
– Много. И кстати, в некоторых можно купаться. Вода подогревается геотермальными источниками.
– Ты шутишь?
– Нет,