бегущего без оглядки рогатого красавца, а на кровавые следы. Хлестало из зверя знатно, что не удивительно при такой ширине наконечника. Раны от него на вид столь серьезные, будто на совесть топором рубанули. Даже если не задел ничего жизненно важного, обычно добыча быстро теряет силы. Главное, не стой, шагай следом не мешкая. Лес только выглядит мертвым – на самом деле здесь много кто обитает, и невидимый телеграф быстро донесет кому надо, что неподалеку лежит гора свежего мяса.
Только стаи волков или матерого медведя Рогову сейчас не хватает.
Олень побежал удачно – почти прямиком в сторону лагеря, не придется далеко тащить. И, не успев толком истечь кровью, рухнул, не промчавшись и половины пути. Все же шея – их слабое место, чудо, что сразу не свалился.
Подойдя к лежащему на боку зверю, Рогов вытащил нож, и, вздохнув, добил добычу. По натуре не садист, глубоко в душе жалко травоядного красавца. Безобидное животное, к тому же чистое с точки зрения наличия самых опасных паразитов: кабану до него далеко. Пусть успокоится, довольно ему страдать.
А теперь сразу выпотрошить – кишки людям не понадобятся. Заодно и остатки крови сойдут на траву. Шкуры снимать не стал, этим можно заняться уже в лагере, не стоит ее здесь бросать, в хозяйстве пригодится.
Вроде все, теперь остается последний этап – добычу надо дотащить до товарищей, а она нелегкая. Сходить в лагерь за подмогой? Туда-сюда – два лишних перехода получится, вот-вот смеркаться начнет, не хочется время терять. Но хоть Рогов и не слабак, но для него такой груз – чересчур.
Однако человек умеет облегчать себе жизнь – вот и он не стал терять времени, вырубил простейшую волокушу. До лагеря недалеко, быстро дотащит. Нелегко, конечно, но терпимо.
До прихода Рогова народ в лагере страдал от невыносимой скуки. Палач ушел охотиться на свое место, все оставшиеся на ногах сидели под навесом, занимаясь чисткой подсушенных орехов. Их потом растирали и варили с корнями, получая жесткую и не очень-то лакомую кашу. Но голод утоляет хорошо, и хоть какое-то разнообразие на фоне нескончаемого рыбного засилья.
Приход Рогова все резко изменил. Олень не из крупных, но все равно работы на разделке хватает. К тому же кому-то надо до темноты успеть сбегать в лес, нарвать крапивы и лопухов для сохранения мяса. Надолго это его не спасет, но большая часть отправится в ручей: в холодной проточной воде его, бывало, хранили не одну неделю. Белеет, правда, все соки теряя, но зато не гниет.
Затрещал кухонный костер, вот-вот начнет булькать варево из свежего мяса, корней и зелени уже староватой черемши. Все это сдабривается толчеными пахучими травами и солью, результат получается такой, что пока брюхо не раздуется, ложки не опустишь.
Рогов на правах командира и удачливого добытчика от всеобщего аврала уклонился. Заглянул в большой шалаш, где располагались мужчины, убедился, что Мнардир и Грач спят. Это нормально: восстанавливавшиеся проводили во сне бо́льшую часть суток.
Теперь в малый шалаш одним глазком. Тут