третьего трупа. Доложите шефу.
– Слушаюсь.
Ло отключил рацию и повернул ключ зажигания. Он решил поговорить с ночным сторожем на кладбище. Тот мог что-нибудь заметить, может быть, обрисовать внешний вид преступников.
Подъехав к мусульманскому кладбищу, инспектор оставил машину у ворот, вошел внутрь. У старенькой, давно не крашенной мечети, вокруг имама, стояли несколько мужчин в траурных саронгах. Осведомившись, где можно найти сторожа, Ло двинулся в глубь территории.
Метров через пятьдесят он увидел небольшую хижину. Даже не хижину – просто две деревянные стены, образующие угол, и лист фанеры сверху. На низком топчане, поджав под себя ноги, сидел и раскачивался из стороны в сторону старик, похожий на засохшее дерево. Только когда Ло сказал старику, что он из полиции, тот перестал раскачиваться.
– Ты не заметил ничего подозрительного в ночь с двенадцатого на тринадцатое? – спросил инспектор.
Старик медленно собрал на лбу морщины.
– На той неделе, когда хоронили пожилого малайца, – решил помочь старику Патрик и тут же сообразил, что сказал несуразицу: вероятно, на малайском кладбище пожилых малайцев хоронили не так уж редко. – Самсун Карим его звали.
Ло подумал, что старик наверняка должен интересоваться именами тех, кого хоронят. Хотя бы из чистого любопытства. Он не ошибся.
– Да, да, – радостно закивал сторож, – хоронили такого, туан.
– А вечером после похорон никто не приходил на кладбище?
Старик долго молчал, очевидно перебирая в памяти события того дня.
– Приходили, туан, – изрек наконец он, – двое приходили. Китайцы. Я еще удивился: что, думаю, на мусульманском кладбище китайцам делать? А они могилу чью-то искали. Знакомый, говорят. Но, правда, хорошие люди. Сигаретой угостили. Дорогая сигарета…
Старик зачмокал толстыми полинявшими губами, словно пытаясь вспомнить вкус хорошего табака.
– Друга своего искали. Умер у них друг. Тут вроде бы похоронен. Расспрашивали.
– О чем же расспрашивали? – поинтересовался Ло.
Две кости, из которых состояли плечи старика, поднялись, потом опустились.
– О разном. Спрашивали, кого вчера хоронили, кого – сегодня. Много ли народу на похоронах бывает. Глубоко ли мусульмане покойников закапывают. Интересно, говорят, нам, китайцам, про мусульман узнать… Потом ушли…
– И больше не возвращались?
Старик снова стал раскачиваться, как маятник: вправо-влево, вправо-влево.
– Не знаю, туан. Заснул.
– Как же ты? – усмехнулся Патрик. – Ночной сторож – и вдруг…
– Да и сам не знаю, туан. Уж очень спать хотелось.
Старый стал. Совсем старый…
– А утром у тебя болела голова?
– Правда, – удивился старик, – откуда туан знает?
– Как они выглядели, эти китайцы? – не отвечая старику, спросил инспектор.
– Китайцы как китайцы, – развел тот руками.
Выслушав такой исчерпывающий ответ, Патрик повернулся и пошел к выходу. Судя по словам старика,