агодарность
Я счастлива, что меня окружают люди, рядом с которыми я кажусь умнее, чем есть на самом деле. Люди, которые внесли посильный вклад в создание этой книги. По вопросам медицины я в долгу у доктора Джеймса Берната, который несколько часов обсуждал со мной черепно-мозговые травмы и всегда находился на связи, отвечая по электронной почте на возникающие по ходу написания книги вопросы. Я хочу выразить благодарность работникам социальной сферы: Нэнси Троттиер и Джейн Стивенсон, равно как и Сину Фицпартику и Карен Лорд из банка донорских органов в Новой Англии. Джон Скиннер подробно рассказал мне о стоимости медицинского обслуживания в Нью-Гэмпшире. Лиза Айвон, Лиза Гешейд, Маурин Макбрайен и Джанет Джиллиган были моими консультантами в вопросах юриспруденции; Дженифер Сарджен не только нашла для меня лазейки в законодательстве, но и познакомила с таким человеком, как Элизабет Стэнтон, которая помогла мне в них разобраться. Я благодарю Дугласа Ирвинга, который позволил мне воспользоваться подсказкой о том, что мечты и цели не всегда совпадают.
Осознавая свою удачу, должна отдать должное издательству, которое вот уже больше десяти лет является для меня родным домом (в основном благодаря работающим там людям: Каролин Рейди, Джудит Курр, Саре Бренхэм, Кейт Цетруло, Каролин Портер, Крису Льореду, Жанне Жи, Гари Урду, Лайзе Кейм, Рэчел Цугшверт, Майклу Селлеку и многим другим, которые в буквальном смысле сделали из меня писательницу). Средства массовой информации за моей спиной – сила, с которой необходимо считаться: Дэвид Браун, Ариэль Фредман, Камилла Макдаффи и Кэтлин Картер Црелак – класс! Просто класс! После многих лет я едва ли смогу подобрать слова благодарности Эмили Бестлер. К счастью, мы уже достигли той точки, когда можем читать мысли друг друга.
С Лаурой Гросс меня связывают вторые по длительности отношения (первые – с моим мужем). Как литературный агент она – выше всяких похвал. Как друг – незабываема. Спасибо за то, что разрешила воспользоваться твоим высказыванием о столе и стуле.
Спасибо моей маме, Джейн Пиколт: наверное, все мамы чувствуют, что их недооценивают (Господь видит, что мне самой так иногда кажется). Но вот тебе публичное доказательство того, что это не так. Если бы мне довелось выбирать маму, я бы выбрала тебя. Спасибо за то, что являешься моим первым читателем и неунывающим вдохновителем. Спасибо за то, что рассказала, как папа в самолете не смог оторваться от глав о волках.
Особую благодарность хотелось бы выразить Шону Эллису. Когда я создавала образ Люка Уоррена, человека, жившего среди волков, чтобы лучше их узнать, я не подозревала, что такой человек существует в реальном мире. Шон написал книгу воспоминаний «Свой среди волков», которую я всем советую прочесть. Он и его жена, доктор Айла Фишберн, биолог, занимающаяся охраной окружающей среды, пригласили меня в Девон, чтобы познакомить со своими стаями, содержащимися в неволе, поделиться жизненным опытом и обширными знаниями об этих удивительных животных. Шон позволил воспользоваться деталями своей невероятной биографии, чтобы оживить моего вымышленного персонажа. Спасибо Керри Худу, моему британскому издателю, который любезно отвез меня и моего сына Джейка в Комб-Мартин, деревушку в Девоне. Никогда не забуду, как Шон учил нас всех троих выть… и нам показалось, что другие стаи ответили на наш призыв. Он – великолепный человеческий представитель своих братьев-волков. Более подробную информацию о Центре изучения волков, где Шон является неотъемлемой частью команды, можно найти в конце этой книги.
И наконец, как обычно, я хочу поблагодарить свою стаю: своего мужа Тима, своих детей Кайла, Джейка и Саманту. Все как у волков: без вас не было бы меня.
Пролог
Все на свете истории – про волков. Все, что стоит пересказывать. Остальное – сентиментальная чепуха… Подумай сама. Можно убегать от волков, сражаться с волками, ловить их или приручать. К волкам могут бросить тебя или других, и тогда волки съедят их вместо тебя. Можно убежать с волчьей стаей. Обернуться волком. Лучше всего – вожаком. Ни одна приличная история не обходится без волков[1].
Оглядываясь на прошлое, я думаю, что мне, наверное, не следовало выпускать тигра.
С остальными оказалось легко: неуклюже переступающая, благодарная пара слонов; злой капуцин, шипящий у моих ног, пока я ломал замок; белоснежные арабские скакуны, чье дыхание повисло между нами, как вопросы, оставшиеся без ответа. Все, и сами дрессировщики, считали животных глупыми созданиями, – но в ту же секунду, как они заметили, что я прячусь в тени, по ту сторону их клеток, я понял, что они обо всем догадались; именно поэтому даже самые шумные из них – попугаи, которых кнутом и пряником заставили скакать на смешных, похожих на кучевые облака головах пуделей, – вылетая на волю, били крыльями в унисон, как одно сердце.
Мне было девять, и в Бересфорд, штат Нью-Гэмпшир, приехал цирк шапито «Шатер невероятных чудес Владислава», что уже само по себе являлось чудом, потому что в Бересфорд, штат Нью-Гэмпшир, никто никогда не приезжал, если не считать заблудившихся лыжников и журналистов во время предвыборной