у двери зазвенел колокольчик, Влада подумала, что водитель выполнил свое обещание, но вместо сумочки получила приглашение. Помахивая конвертом, как веером, она поднялась в комнату Марка.
Влада представляла разные варианты дизайна этой спальни, но Марк смог ее удивить. Вся мебель – деревянный шкаф, кровать, комод, сундук, даже рама зеркала – была выкрашена в сине-оранжевые цвета. Окна обрамляли синие шторы, убранные оранжевыми лентами. Светлыми оставались лишь пол – не паркетный, как в других спальнях, а простой, дощатый – и такой же дощатый потолок с деревянными перекрытиями. Теремок для взрослого человека. Расписная шкатулка с секретом. Секрет Влада узнала быстро, едва открыла сундук: там находились холсты, кисточки и краски.
За пять лет их знакомства она ни разу не видела в руках Марка даже цветного карандаша, и теперь, сидя на коленях перед радугой тюбиков масляных красок (тридцать шесть штук, многие почти пустые, с выемками, оставленными его пальцами), Влада не могла отвести от них взгляд. Как будто, если смотреть так долго-долго, Марк сжалится и выйдет из укрытия. Пусть это будет игрой, думала Влада: он останется рядом со мной, пока я не обернусь.
Она представила, что Марк находится в этой комнате, у двери, и делает шаг вперед – представила это так явно, что почувствовала, как колыхнулся воздух за ее спиной. Влада затаила дыхание. Марк сделал еще шаг (пол тихо скрипнул), опустился на колени и протянул руку к ее волосам. Влада чуть откинула голову – и вдруг поняла, что чувствует прикосновение на самом деле. Она резко обернулась – и увидела только распахнутую дверь. Ощущение чужого присутствия исчезло.
Влада подождала, пока успокоиться сердцебиение, подвинулась ближе к сундуку и стала одну за другой доставать картины. На первой была изображена заброшенная Дача, утопающая в солнечном свете, и два велосипеда, оставленные в тени деревьев. На второй – ночь, девушки в белых платьях в центре горящего круга, а с края, на переднем плане, прядь светлых волос, словно случайно попавшая в невидимый объектив. На третьей – мост у ручья, впадающего в Холодный пруд, белый сверху и черный снизу; вода отражающая небо, казалась ледяной.
На следующей, незаконченной картине, была нарисована девушка с растрепанными светлыми волосами в сарафане такого синего цвета, как ее глаза. Весь фон заполняли полевые цветы: алые, голубые, белые, желтые. Они вихрем кружились возле девушки, осыпая ее волосы, путаясь в складках сарафана. Единственная картина, у которой было название. «Мой ветер». Влада прижала к себе полотно. Она плакала долго и беззвучно, потом вернула картину в сундук, взяла кисточку с мягким черным ворсом и поставила ее в ванной в стаканчик вместе со своей зубной щеткой.
– Марк, – сказала Влада, глядя на свое отражение. – Ты всегда будешь в моем сердце. – Потом улыбнулась и добавила: – Приглашаю тебя на вечеринку.
В ее чемодане не было ничего, напоминающего вечернее платье, потому из ванной комнаты Влада прямиком направилась в спальню Илоны.
Гардеробный шкаф занимал всю пятиметровую стену. Влада искала вечерние