или заметить хоть намёк на узнавание. Но нельзя вспомнить и узнать то, что раньше было незнакомо. Вера с интересом осматривала селение, в которое забросила её судьба.
Усадьба, именуемая Гленартан, была невелика, в ней насчитывалось десятка три домов, похожих на тот, в котором проживала семья Веры. Во всем была видна рука хозяина, постройки были практичными и добротными, пространство вокруг них аккуратно расчищено. Всю усадьбу огораживал высокий частокол, а тяжелые ворота, настежь открытые днём, на ночь запирались массивными засовами. На внешней стороне створок было вырезано изображение мохнатого зверя. Вера отметила, что зверь удивительно похож на медведя, но с длинным пушистым хвостом. Она подошла поближе, рассматривая резьбу, провела ладонью по дереву. Увидев её интерес, Ирве пояснил:
– Мадвур.
– Мадвур? – повторила Вера
– Да, правильно, – подтвердил обрадованный Ирве, услышав из уст сестры родные слова. – Он наш танок. Он защищает тан от врагов – людей и злых духов.
– Мадвур, – наморщила лоб Вера. Что-то странное, неуловимо знакомое почудилось в словах Ирве.
Они поднялись на угловую сторожевую вышку, и Вера разглядела неширокую речушку, очерчивающую границы поселения с восхода. С запада и юга к поселению прилегали обширные поля. На расстоянии ста шагов от частокола подступающий с севера лес был вырублен.
– Хорошо было бы по лесу проехаться, но тебе пока нельзя покидать тан, – с сожалением пожал плечами Ирве. – Ничего, как сил наберешься, обязательно пойдем на охоту. Самое страшное уже позади, Вайра, теперь ты с нами и скоро совсем поправишься.
Говоря это, Ирве взял Веру за руку и ободряюще улыбнулся. Она ответила неловкой полуулыбкой и, высвободив ладонь из его пальцев, спустилась с вышки.
До самого вечера, до отхода ко сну, она пыталась осознать это слово – мадвур. Уже в постели на ум пришло еще одно странное слово – Лангор. И, непонятно почему, стало как-то тревожно и неспокойно.
***
Вера проснулась задолго до рассвета от сильнейшей, до слез, головной боли. Сдавив ладонями виски, она съежилась на постели и прикусила край одеяла, чтобы заглушить стон. Голова словно горела изнутри, распадаясь на куски. Хотелось окунуть её в ледяную воду и долго-долго остужать. Вера сползла с кровати и поплелась к выходу. На дворе стояла глубокая бадья с дождевой водой, и пределом всех мечтаний было сейчас погрузиться в остывшую за ночь воду. Вера медленно дотащилась до дверей и как можно тише сдвинула засов.
Но едва она переступила порог дома и вышла на крыльцо, как накатила такая невыносимая боль, что ноги сами подкосились, и Вера, взвыв, осела на ступени. На шум первым выскочил Ори, за ним выбежали Ирве, Эрмон и женщины со светильниками.
– Вайра!
Ори бросился к корчившейся на крыльце Вере, ухватил её за плечи медвежьей хваткой. Эрмон навалился на ноги.
– Ирве, за жрецом, быстро!
Бледный Ирве бросился со двора и понесся к дому Баэлира.
– Света,