ближайшая где?
– На Прибрежном шоссе, у поворота на Гамильтон. До них где-то километр. Может, чуть больше.
– Ясно… Усман, ты у своего родственника лодку одолжить сможешь на несколько дней?
– Да, сэр.
– Хорошо… Скажи-ка, а тут вообще по ночам много народу в море шарахается? Если мы ночью выйдем, будем привлекать внимание?
Усман сделал задумчивое лицо и почесал в затылке. Заметно, что ему приятно быть экспертом и источником знаний.
– Не очень много, сэр, но есть. В основном рыбаки, которые «на фонарь» ловят. Ещё бывают те, кто наркотики подбирает в море.
– Из Южной Америки которые везут?
– Да. Их с самолётов сбрасывают у берега, а потом лодки подбирают. Если кто-то заметит, что белые, то вас за таких как раз и примут.
– Любопытствовать не полезут?
– Нет-нет, наоборот, быстрее уплывут. Никому не захочется связываться.
Хм… Звучит неплохо, конечно, но что если мы на «коллег» нарвёмся? Примут ещё за конкурентов. Делюсь опасениями с Усманом. Тот лишь разводит руками, мол, понятия не имею, мистер Ви́тали. Ну, и то верно, ему-то откуда знать. Впрочем, полагаю, вероятность мала. Не такое уж тут плотное движение нарко-контрабандистов, это ж не Гвинея-Биссау, в конце концов.
Конечно, с мужиками ещё надо будет обсудить по прилёту, но, в общих чертах, мне план действий представляется так – для начала, перегнать сюда лодку. Вернее, не сюда, а куда-то, нефиг ей здесь глаза мозолить. Потом ночью Усман подходит на лодке прямо к дому, мы тихонько грузимся, тихонько идём морем к Гамильтону. Высаживаемся чуть в стороне от дома чеченов, тихонько же подходим. Ключевое слово – «тихонько». Основное действие, увы, тихонько не получится – бесшумное оружие я здесь достать не смогу, нечего и мечтать. Надо Герычу написать, чтоб тёмную одежду взяли. Они и сами догадаются, наверное, но напомнить не повредит.
Быстро делаем их всех, поджигаем дом и уходим. А, ещё Герыч кому-то там звонить хочет, и чтоб при этом А́слан живой был. Ну, это уж как получится.
Сделав дело, грузимся и отходим. По дороге выбрасываем в море стволы. Подходим к дому, мы высаживаемся, Усман забирает лодку. Употребляем по стопочке, и ложимся спать.
Через день-два отправляю Герыча и второго чувака, сам заканчиваю с алмазами и улетаю сам. И, что-то мне так подумалось, больше сюда не возвращаюсь. Ну его нафиг, хватит судьбу за усы дёргать. Слишком много накапливается мутных дел, к которым я имею пусть косвенное, но отношение. Исчезновение чеченцев, потом кто-то мента зарезал, который вёл дело. Теперь ещё будет массовое убийство, при этом нескольких жертв до этого я же выкупал у ментов. Не, нафиг. При всём моём уничижительном отношении к местным, считать их совсем уж идиотами чревато – можно больно обжечься.
– Так Усман, завтра и послезавтра продолжаешь за ними смотреть. Местным только глаза не мозоль особо.
– Да, мистер Ви́тали.
– Мм… Усман, сделай-ка ты знаешь что… Я тебе дам денег, ты купи травку, и предложи её чеченам. Только не старшему, а молодым каким-нибудь.