драться с соседскими подростками, после этого Данька несколько дней харкал кровью.
Дверь пенала была открыта, а надзиратель пристально и неодобрительно смотрел на мальчика.
– Вижу, что живой, хоть и выглядишь неважно. Никогда не бывал до этого в космосе? Можешь не отвечать. Знаю, что таких малолеток даже на пассажирские корабли не берут. Но хорошо, что выжил. Мы прибыли на звездолет, нужно освобождать шлюпку.
Человек со шрамом отстегнул ремни и одним движением выбросил Даньку из его клетки. Мальчуган и понять ничего не успел, как полетел вперед головой по коридору. Это было страшно, особенно тогда, когда он влетел в открытый люк, ожидая каждое мгновение, что врежется в стену. Но в последний момент его успел поймать другой надзиратель, развернул и толкнул дальше по длинному коридору.
Так Даньку перебрасывали от одного надзирателя к другому. Последняя остановка оказалась в лифте, высокий мужчина с хмурым лицом прислонил его к стене, нажал кнопку, и мальчик тут же упал на пружинящий пол.
На верхних этажах звездолета работала система искусственной гравитации, и Даньке стало легче. Желудок вернулся на место, желчь перестала подступать к горлу, да и сердце немного успокоилось. Надзиратель выбросил его из кабинки, а сам снова отправился вниз.
Мальчик оперся о пластиковый пол дрожащими руками и попробовал встать. После нескольких неудачных попыток ему это удалось. Руки подламывались, хоть вес тела был небольшим, искусственная гравитация на транспортных кораблях равнялась половине G, это Данька знал из телевизионных сериалов.
Он увидел, что находится в широком пустом коридоре. Незнакомый ему надзиратель, выйдя из-за поворота, больно взял за руку и подтолкнул вперед.
– Не задерживаться, глаза не поднимать, смотреть под ноги! – проревел он. – Любое нарушение сурово карается.
– Как карается? – спросил Данька. И тут же получил жестокий удар шоковой дубинкой в спину, от которого пролетел вперед на несколько метров и больно ударился в стену.
– Это просто дружеское предупреждение, – ухмыльнулся надзиратель. – Наказание будет гораздо серьезнее.
Мальчик упал на пол и едва смог встать, его шатнуло в сторону, слезы побежали из глаз.
– Кэмп, – послышался сзади голос человека со шрамом. – Этот заключенный не до конца наш, поэтому должен долететь до планеты живым или почти живым, так что не перестарайся.
– Понял, шеф, – засмеялся надзиратель. – Я его и не трогал, так, погладил, чтобы знал, куда попал.
– Не перестарайся, ты же видишь, что перед тобой мальчишка. Он и ходить-то едва может после перелета. Перегрузка была небольшой, но ему и этого хватило.
– Заключенный должен знать наши порядки…
– Паренек и без тебя может умереть, а уж с твоей помощью шансов у него точно никаких. Поэтому предупреждаю: за мальчишку ответишь головой. Мне не хочется давать показания в трибунале по поводу излишней жестокости моего персонала.
– Учту, шеф. – Надзиратель схватил Даньку за плечо. – Идти сможешь, паренек, или