Родственники собрались посетить Фестиваль Британской империи, и все в доме Веры пребывали в радостном оживлении.
– Представляете, настоящие дикари из Африки! – воскликнула Беатрис за рюмочкой хереса вечером накануне.
– И летательный аппарат! – вторила Вера. – А еще живые картины!
– Да, триумф мистера Ласселза, – согласилась Констанс и с надеждой добавила: – Интересно, а сам он там будет? Я слышала, он большой друг короля.
Хрустальный дворец[11] сиял в солнечных лучах, когда «Даймлер» остановился у входа. Матери Элеонор, тете и кузине Беатрис помогли выйти из машины, за ними последовала сама Элеонор, которая задрала голову, любуясь великолепным строением из стекла. Оно оказалось точно таким, как про него рассказывали, красивым и впечатляющим, и щеки Элеонор вспыхнули от предвкушения. Впрочем, перспектива провести весь день, любуясь сокровищами Империи, ее не прельщала, у Элеонор был свой план.
Компания направилась в секцию, посвященную Британии, провела там добрых полчаса, согласившись, что все экспонаты превосходны, а затем перешла к экзотическим чудесам из колоний. В зале цветоводства родственники восхитились роскошными цветами, у бивака кадетских корпусов из доминионов оценили атлетические фигуры курсантов, потом посмотрели живые картины, раскритиковав их в пух и прах. Элеонор плелась сзади и с умным видом кивала, когда к ней обращались. Наконец, когда они подошли к Средневековому лабиринту, Элеонор улыбнулась удача. В лабиринте толпился народ, и Элеонор без труда отделилась от компании. Просто свернула налево, пока остальные поворачивали направо, вернулась и вышла там, откуда они зашли.
Опустив голову из боязни столкнуться с кем-либо из маминых знакомых, она торопливо шагала мимо Имперской спортивной арены к павильону сельского хозяйства и не останавливалась до тех пор, пока не дошла до выхода к железнодорожной станции. Там настроение Элеонор сразу улучшилось. Она вытащила карту, позаимствованную в кабинете дяди Вернона, и еще раз сверилась с маршрутом, который загодя составила в ванной. Согласно ее плану, сейчас всего-то нужно дождаться на Норвуд-роуд трамвая номер семьдесят восемь и доехать на нем до вокзала Виктория. Оттуда остаток пути можно проделать пешком: пересечь Гайд-парк, пройти через Мэрилебон-стрит, и вот он, Риджентс-парк. Лучше держаться парков, решила Элеонор. Улицы Лондона походили на ревущие реки, стремительно несущиеся через город, и движение на них такое ужасное и быстрое, что иногда она почти чувствовала, как ее сбивает с ног.
Впрочем, сегодня Элеонор было не до страха. С прыгающим от предвкушения сердцем она спешила по тротуару к трамвайной остановке, радуясь, что скоро увидит тигров, а еще больше тому, что впервые за несколько недель осталась одна. Тяжело покачиваясь, подъехал семьдесят восьмой трамвай. Элеонор остановила его взмахом руки, заплатила за проезд монетками, тоже позаимствованными в кабинете дяди Вернона, и вот так запросто отправилась навстречу мечте.