Скоро пригодятся.
Подталкиваемые ветром, они подъехали к устью пещеры – дыре футов в двадцать высотой. Девушка оглянулась: с гор открывался великолепный вид. Обелиск взмывал теперь над краем берега к небу, а по обе стороны от него плавно холмились поля. Перед ней же лежала лишь пещерная тьма.
– Лошадей оставляем здесь, – буркнул провожатый.
Спешившись, Джеза полезла в седельную сумку за реликвией. Это был кристалл величиной с кулак, который она насадила на узорчатый медный стержень. Девушка с силой ударила кристаллом по камню, и он вдруг стал излучать свет. Не будучи настоящей культисткой, она не знала правильного названия этой штуки. Да и какая разница – светит она, как факел, потому и зовется так же.
– Я впечатлен, – признался кочевник. – Неси его сюда.
Они вошли в пещеру. Свет факела выхватывал из темноты гладкую белизну каменных стен, на которых кое-где виднелись отметины, похожие на письмена.
Чем дальше, тем шершавее и темнее становился камень, тем чаще его окрашивали вкрапления минералов и потеки воды. Постепенно путь пошел под уклон, сырость и темнота усилились. Вдруг узкая тропа, по которой они шли до сих пор, расширилась, и они оказались у входа еще в одну пещеру.
– Что это за место? – спросила Джеза.
– Вроде захоронения. Можешь сделать свой факел совсем ярким, как солнце?
– Ну, это не так уж ярко, но могу. – Она дважды стукнула кристаллом о стену и направила вперед луч.
Пещера осветилась.
Кочевник сразу же принялся читать что-то на стене. Хмыкнул, точно в подтверждение каким-то своим мыслям, и ткнул пальцем в стену:
– Это наскальные рисунки, вроде тех, что делал когда-то и мой народ.
Она увидела схематические изображения причудливых тварей, невероятных существ – что-то вроде львов или тигров, но с рыбьими хвостами.
Нервы у Джезы натянулись до предела.
– С нами ничего здесь не случится? Никто на нас не нападет?
– Все будет нормально! – рассмеялся провожатый. Его голос еще несколько секунд метался от стены к стене. – Раньше здесь жили люди, теперь никого нет. Никто не знает, что́ они здесь делали – защищали свое или охраняли чужое.
– Откуда ты знаешь, что их здесь больше нет?
Он умолк, раздумывая над ее вопросом.
– Я сам иногда здесь прячусь, – ответил он наконец. – Мои соплеменники не всегда рады меня видеть, потому что я не отказываюсь вести дела с твоим народом.
– Точнее, брать деньги у тех и у других?
Он сердито глянул на нее:
– Надо же человеку как-то зарабатывать на жизнь.
Соседняя камера оказалась еще холоднее. И определенно меньше. Странно, но вдоль одной ее стены валялись какие-то безделушки. Джеза поднесла факел ближе и увидела приношения: молитвенные бусы, причудливые предметы из перьев, металлические чашки и таинственные свитки, от времени рассыпавшиеся в прах. На стене над ними тоже были рисунки, очень крупные, сделанные в разных стилях.
– Похоже,