императора. Какую только нежить не накамлают догматые тленники.
– Сергеев, передай своим, что эксперты на труп на Ильича задерживаются, – сказала Аникина, и Максимыч слегка насторожился. – Они колесо прокололи.
– Черти ленивые, – сердито отозвался Сергеев – очевидно, шофер из милицейского «жигуленка». – Мужики уже в снежных баб превратились.
– А я что могу сделать?..
Уже на подъезде к Дому офицеров шофер, не отводя глаз от дороги, позволил себе спросить:
– Максим Максимович, вам сейчас куда – на службу или на работу?
Максимыч быстренько прикинул задачи на сегодня и принял решение:
– Давай на работу.
«Волга» послушно свернула с Литейного и притормозила у служебного входа Дома офицеров.
– Аникина, – проснулся эфир, – проверили Московское шоссе, двадцать пять. Ложный вызов.
– Принято, – кратко откликнулась диспетчер.
Шофер не увидел заинтересованности в глазах выбирающегося из машины шефа и переключил приемник обратно на «Балтику».
– Она прошла как каравелла по зеленым волнам, – ожило радио голосом Меладзе. Или Леонидова? Максимыча это не очень-то волновало.
Максимыч отпустил упирающуюся дверь, пружина усердно скрипнула и вернула дверь на место. Хрясь!
– Пропуск, – на лязг двери сказал вахтер, но головы не поднял, а чуть погодя вяло кивнул – дескать, проходи.
Разом стало душно. Максимыч привычно кивнул заключенному в пыльный стеклянный куб вахтеру, хотя тот так и не собрался поднять глаза от газеты, и по скользким ступеням затопал наверх. Скользкие ступени – это хорошо. Это значит – много посетителей.
Непонятно почему, но настроение было на нуле.
Лестничные пролеты широкие, ступени мраморные. Перила вытерты ладонями до маслянистой черноты. Третий этаж. Уже близко. Удрученный мученик в зимней шапке на глаза, чуть не задев плечом, проскочил мимо и яростно затараторил подошвами вниз по ступеням. Дружище, а кому сейчас легко?
Вот и родная контора, рекрутинговая фирма «РомЭкс». Дверь с помпезной медной табличкой открылась мягко и бесшумно – в отличие от входной – и с тихим, довольным вздохом захлопнулась за спиной Максимыча, пропустив того в недлинный, отделанный белыми пупыристыми еврообоями коридор. В коридоре стоял неистребимый преловатый запах мокрой верхней одежды. Можно даже сказать – запах безработицы. С солидными заказчиками Максимыч предпочитал встречаться вне офиса.
Нет, не зря велел Максимыч зеркало здесь водрузить. Ну и видок! Нижняя пуговица на плаще оторвалась. Словно по малой нужде сходил и забыл застегнуться. Ладно, расстегнем и остальные, не так заметно будет. Кепчонка убогая, перед людьми стыдно. Надо бы сегодня в магазин завернуть, что-нибудь приличное на голову купить.
Морщины, мешки под глазами – с этим бороться поздно. Да уж, в возрасте Максимыча положено по ночам не шастать, консервы не жрать, а ковыряться на шести сотках с перерывами на здоровый сон четко