когда мне донесли, что «Пять отцов» доставляют кофе с полей на запряженных лошадьми телегах, поскольку бензин для грузовиков стал им не по карману. Чему я так радовался? Да тому, что полученное мной известие означало: конец близок, и скоро я смогу покинуть это богом проклятое место.
Когда я позвонил Маршаллу, чтобы доложить об успехах, он ласково назвал меня бостонским мясником, поскольку я «в одиночку расправился с «Пятью отцами». Думаю, он уже ощущал на языке вкус «Кофе Манго», который отныне принадлежал ему.
Мне было все равно, как он меня называл. Наплевать мне было и на «Синко Падрес», на их кофе, на крестьян-никарагуанцев и на все Никарагуа в целом. Дело было сделано – я понял это, когда мои шпионы сообщили: Алехандро Мартинес перестал платить своим рабочим и начал резать свой личный скот: свиней, коров и цыплят, чтобы прокормить работников и их семьи. Я провел кое-какие дополнительные исследования, узнал численность его стад и количество работников. Путем простеньких арифметических подсчетов я довольно быстро установил, что «Синко Падрес» продержится еще месяц, после чего полевые работники просто разбегутся в поисках другой работы. Да, я знал, что все они были глубоко преданы Алехандро, который многое для них сделал, однако необходимость кормить семьи должна была в любом случае перевесить. И я не ошибся. Через месяц и несколько дней производство кофе окончательно прекратилось, а голод и лишения вынудили работников спуститься с гор в долину.
Парадокс заключался в том, что Алехандро сидел буквально на мешках с золотом, в которое он мог бы обратить очередной урожай. Это был едва ли не самый лучший урожай за все годы, вот только собирать его было некому. В отчаянии глава «Синко Падрес» пытался собирать созревшие ягоды с помощью жены и немногих близких родственников. Увы, это ничего не дало и не могло дать. Чтобы что-то заработать на производстве кофе, необходимо масштабное производство – нужны сотни сборщиков, сортировщиков, сушильщиков, нужны грузчики и машины, чтобы вывозить урожай. Впрочем, даже если бы люди Алехандро не разбежались и сумели собрать ягоды, просушить, отделить зерна от мякоти и упаковать в мешки, урожай все равно остался бы гнить на складах, поскольку рынок был затоварен, и цена на кофе упала ниже всех разумных пределов. Алехандро не смог бы продать ни зернышка, и его люди это знали. И я знал. Именно такой с самого начала и была моя цель – оставить старого Алехандро без гроша, сидящим на куче превосходного кофе, который он не мог сбыть с рук, даже если бы сам приплачивал каждому покупателю.
Маршалл Пикеринг обожал подробности, поэтому я нанял парня на мотоцикле и отправил в горы, чтобы он пару дней понаблюдал за Алехандро и его семьей. «Мне нужно знать, чем он занимается», – напутствовал я своего шпиона. Вернувшись, парень доложил, что в последние несколько дней Алехандро Мартинес как заведенный работал на своей плантации. Потом погода испортилась, начался дождь, и родственники Алехандро разошлись. Когда парень уже уезжал,