главное.
– А что?
– При всем к тебе уважении, Теур, хочу напомнить, что ты в первую очередь все-таки ученый и исследователь. С не меньшим уважением добавлю: историк, политик, общественный деятель. Без лишней лести готов утверждать: отличный семьянин и вообще Разумный с большой буквы. Но! Ни в коем случае не военный! И с ходу могу указать на несколько твоих тактических ошибок во время недавних кровавых сражений.
В период последних длительных перелетов Невменяемый не только хорошо выспался, но и успел обдумать, обсудить с друзьями последние события во всех мельчайших подробностях. Поэтому ему не составило большого труда критически обрисовать некоторые детали сражений как в воздухе, на подлете к Калеццо, так и за родовой замок Ирисового. В любом скоротекущем сражении можно отыскать ошибки в командовании, и сейчас молодой герой их все и перечислил. С недоверчивым хмыканьем дракон выслушал нелицеприятные замечания, рассерженно щелкнул пастью, но спросил совсем об ином:
– Человек! Откуда тебе известны все детали?
Еще в Агване Кремон и протекторы договорились с Гишером о поэтапном введении в курс дела по поводу подмены сознания всех заинтересованных лиц. Именно Теур предполагался одним из первых, кому следовало открыть тайну великого эксперимента. Его вместе с Цашуном следовало полностью проинформировать даже раньше короля драконов или первого министра по целому ряду весьма обоснованных причин. И одна из них: ученые скорей поймут всю важность и своевременность совершившегося действа и не станут туда примешивать личные амбиции, давно раскрытые, неактуальные тайны и глобальные политические интересы.
Предположения оправдались полностью. Лишь только Ирисовый осознал суть кратко изложенного эксперимента, то сразу позабыл о своих симпатиях или антипатиях и еле сдержал себя от беспардонного ощупывания сидящего перед ним человека. Потом чуть ли не слезно стал упрашивать пригласить на совет того самого старого дракона-ученого, который и сейчас находился в расположении лагеря, повторить все в его присутствии, а потом все-таки согласиться хоть на какое-то обследование.
– Ты не понимаешь, как это важно! – восклицал он, подпрыгивая на своем сиденье. – Только на моей памяти мы пытаемся разгадать загадку подобного переселения десятилетиями! А оказывается, оно уже практикуется и передо мной находится уникальный материал для исследований.
Пришлось напомнить коллеге о самом начале разговора:
– Вот видишь, Теур, ученый в тебе будет преобладать всегда, в любой ситуации. Тогда как в боевой обстановке ради спасения жизни и выполнения поставленной задачи про самые великие научные цели надо забывать моментально. Ну и самое главное: мы ведь собрались не для этого. Как только наши воины отдохнут, мы немедленно отправимся в дальнейший путь. А по прибытии на место нам, возможно, и некогда будет заниматься обсуждением тактических и практических деталей.
– Да… ты прав, – с явной неохотой