все-таки он, сволочь, глядел на нас свысока. И это тоже естественно. Неспроста мое бессознательное вздыхает о том, что я ни разу не выступал на Кубке. Очень хочется дорогому бессознательному стряхнуть с моих неслабых плеч комплекс вины перед мамой-папой. Вины за то, что уродился непутевым и вместо того, чтобы стать звездой большого спорта, блистаю в уродливом шоу наподобие гонок на разбивание машин. Знай мои предки драгоценные, чем все кончится, черта с два бы они ребенка отдали в спортшколу. Но ребенку нужно было укреплять опорно-двигательный аппарат, и он любил горные лыжи. Забота о моем здоровье пересилила глубокую уверенность, что спортсмены вырастают безмозглыми идиотами. Впрочем, никому и в голову не приходило, что я действительно пойду по этой стезе. Талантом великим мальчик не отличался, а формула «Ски Челлендж», которая для меня оказалась тем, что доктор прописал, тогда еще только набирала обороты. В России о ней даже профессионалы мало знали и относились к жесткому слалому, мягко говоря, презрительно. Отсюда и русское прозвище «жесткий», хотя на самом деле наша дисциплина официально – hard slalom.
Короче говоря, это называется повезло – случись мне полюбить вместо горных лыж классическую музыку, вырос бы хлюпиком и бездарным пианистом.
…Я лежал, смотрел, как за занавесками становится все ярче, и продолжал анализировать сон. Некоторые моменты определенно мне нравились, другие вызывали недоумение, а в целом… У меня бывают удивительные сны. Не часто, примерно раз в месяц – и слава Богу, а то бы давно с ума сошел. Честно говоря, я люблю их смотреть и до какой-то степени научился не теряться там, внутри. Могу, например, усилием воли загнать себя обратно в тот эпизод, который уже вроде бы закончился, но очень хочется развития темы. Могу наоборот, не просыпаясь, выскочить из неприятного сюжета в какой-нибудь другой. А с нынешним сном мухлевать не понадобилось, все эпизоды имели четкое логическое завершение и оставалось только с диким удовольствием и легким ужасом смотреть. И все же, душу глодало беспокойство. Этот сон вполне мог сбыться, причем по всем позициям. Допустим, в большинстве своем они меня устраивали. Если не считать все того же катания по воде – недаром оно меня даже во сне (!) насторожило. И еще первые ощущения, испытанные мной в виртуальном Кице… От них попахивало нехорошим пророчеством, особенно когда возник отчетливый знак потерянной растерянности – дурацкое хождение босиком с дебильными табуретками под мышкой. А я не люблю быть потерянным и растерянным. Я в такие моменты слишком управляем. И почему все безымянно? Этот парень молодой, который нашел меня в лифтовом холле – я даже не смог толком запомнить, как он выглядел. И ребята… Да, наши ребята, что выпивали в уличном кафе! Всего лишь абстрактные наши ребята, ни имен, ни физиономий. Недаром Илюха ворвался в сон ярким радужным пятном – я соскучился по знакомому лицу. А если это намек на предстоящее одиночество?!
Слишком много намеков. Слишком много слоев для одного-единственного сна. И нечеткая,