align="center">
Логрия
Орландо Фуриозо
Прошлогодние обиды
Снегопады замели.
В зимних гаванях Тавриды
На приколе корабли.
За дымком печных окурков
Легионы голубей.
В переплетах переулков
Заплутаешь – хоть убей.
Ангелочки белой глины
Расписное баловство
По обветренным витринам
Караулят Рождество.
За окошками решетки,
На дверях висят замки.
Непотребные девчонки
Зажигают маяки
Ровно в полночь. Остальное
Засыпает на закате.
Полотенчико льняное
В головах моей кровати
Будто шепчет: Спите страны,
Где уже не побывал.
Баю-баю ураганы,
Маргариты, Дон-Жуаны,
Львы, драконы, великаны,
Баю-баю, карнавал.
Канцона компиляций
Качается небо на божьих подтяжках,
Летает и кружится шар голубой.
С похмелья в России, как водится, тяжко,
Спросонья в Холоне я встречусь с тобой.
Постели и сети – моя Палестина,
Цирюльничий тазик – защита твоя.
Соседка Мария зовет на крестины,
Соседка Агарь с животом без жилья.
Вот так и живем, уважаемый ребе,
В столице холера, на кухне бардак.
Всяк пасечник думает только о хлебе,
Симфонию свиста постигнет лишь рак,
На шкурке МК поскользнется политик,
По трассе М10 пройти не дано,
На ванную гладь белокафельных плиток,
Жених разольет золотое вино.
Шампанское, Шула, невеста, пастушка,
Вольно ль променять монографию слов
На форму «Гивати» и пушку за ушком?
Согласный салют сокровенных стволов
Приветствует солнце и утро в натуре.
Качается шарик – попробуй поймать —
Как порванный парус в объятиях бури,
Как возглас лирический «Еб вашу мать!».
Вот так и умрем? Не дождетесь, мессия.
Вот так и оглохнем? Остыньте, мессир!
Мастак Моисей перебрался в Россию.
Мы слопали дырки, оставили сыр
Такой золотой – подойдите к балкону —
Головка сияет под видом луны.
…Полночи покоя – для пеших и конных,
Вязь воска и хруст полотенец льняных…
Лайла тов!
Ре-патриация
«…Я вернусь. А когда я вернусь?…»
А. Галич
Я вернусь? Я вернусь. А куда возвращаться потом,
Ностальгия не мест, но событий, созвучий, союза.
Я вернусь… Где мой город? Где царский, где девичий дом?
Где парад площадей? Где червонное золото блюза?
Кто подаст на прощанье – не хлеба, а вечной любви,
Сохранит на груди фотографию в желтом конверте.
С остановки трамвая продует в ушко «се ля ви»
Серый