.

Идти за ними? Утонуть

      в пейзажах? В натюрмортах раствориться?

      Вобрать очарованье впечатлений

      полуживой отчаявшейся кисти —

      на час, на полчаса, на пять минут…

      Но прошлое умеет возвращаться,

      сжигая воспаленный мозг и нервы

      на медленном костре воспоминаний…

      За ними! Поминутно спотыкаясь,

      с подавленным желаньем оглянуться,

      по равнодушным каменным ступеням,

      тяжелую отталкивая дверь,

      я восхожу – такой же одинокий,

      как парус в море на холсте Сёра…

      Май-июнь 1986 – 10 марта 1987

      3. «Свежевыбрит, отутюжен…»

      Свежевыбрит, отутюжен,

      как всегда, слегка простужен,

      не испорченный наружно

      и такой же изнутри,

      я шатаюсь по бульварам,

      по дворам и тротуарам,

      но не трачу время даром —

      дело, что ни говори:

      незаметно, осторожно

      заглянуть в глаза прохожим

      и по лицам непогожим

      отгадать приход весны;

      еле слышно напевая,

      прокатиться на трамвае

      и, заботы забывая,

      золотые вспомнить сны.

      А кругом жужжат, как пчелки,

      быстроглазые девчонки

      и смеются обреченно

      и влюбляются в любовь.

      Ну, а мне немного странно,

      непривычно и досадно:

      мне любовь не по карману —

      остаюсь самим собой.

      Вот и вечер подытожен,

      и помочь никак не может

      та одна, что всех дороже

      и которая вдали;

      у которой век не вянут

      в вазе алые тюльпаны

      и которая не взглянет

      в эту сторону земли.

      А назавтра, отутюжен,

      свежевыбрит и простужен,

      протащу по летним лужам

      незатейливый ответ

      и, вдыхая влажный воздух,

      вдруг припомню: скоро осень —

      встанут новые вопросы,

      а ответов нет как нет…

      1986, 1987

      Часть 2

      «Я виноват перед тобою…»

      Я виноват перед тобою

      за этот облетевший сад,

      за солнце, мглою залитое,

      за смех и слезы невпопад.

      Я виноват и в том, что было,

      в том, что могло быть, виноват

      и в том, что ты меня любила

      Бог знает сколько лет назад.

      Прости за вечный ералаш,

      за осень без конца и края,

      за не ахти какой шалаш,

      за то, что в нем не вышло рая.

      За то, что не ушел, прости,

      за то, что помешал уйти.

      28—31 января 2011

      «Была ты лучезарна, как весна…»

      Была ты лучезарна, как весна,

      и, как весна, прекрасна и свежа,

      мне одному навек принадлежа,

      была прохладна, но не холодна.

      И летом ты была едва тепла,

      сверкала, как неяркая