сидение села.
Ну-ну, сейчас начнет скорость переключать и, как бы случайно, по ноге шаркать своей лапищей.
Давай – давай, я посмотрю, как тебя возбудит мой сапог.
Черт, он уже выше полез, и ногу никуда не уберешь, слишком узко. А с другой стороны, что он может сейчас? Белый день, народа кругом уйма, движение плотное, в любое время смогу выскочить на светофоре. Нужно посмотреть на него с возмущением, авось подействует.
Подействовало, но все равно косится на колени. Но здесь у него может работать только воображение.
Ну и черт с тобой – воображай сколько угодно, только меня не лапай. Хороша Маша, да не ваша!
Все, приехали! Вот твои десять баксов и вали от меня на своем драндулете.
Телефончик? Ага – без телефончика не облезешь!»
…
– Нинка! Нинка, сука! – по тротуару, неуклюже переваливаясь, бежит какой-то плохо одетый молодой человек невысокого роста. Он пытается бежать быстро, но не может, его кривые ноги не позволяют ему этого. Человек красный от натуги и злобы, потертый пиджак распахнулся, из-под расстегнутой рубашки видна несвежая майка, прикрывающая хилую грудь. Рубашка вылезла из брюк, на туфлях развязанные шнурки, – Нинка! Стой, сука!
Вопли недомерка никак не достигают ушей Нинки – пьяненькой, мордастой девахи, которая идет по тротуару с подругой, что-то оживленно обсуждая.
Кому говорю, стой!
Наконец, девицы останавливаются, с удивлением смотрят на приближающегося кавалера.
Нинка чуть ли ни на голову выше его. Он подбежал, тяжело дыша, потный, лицо перекошенное – хрясь, хрясь справа, слева Нинку по физиономии. Опять – хрясь, хрясь. Голова девицы болтается из стороны в сторону, из носа закапала кровь на одежду, на тротуар, на его кулаки.
Подружка опасливо дергает разъяренного ухажера за рукав:
– Владик, Владик, успокойся! Люди же кругом! Стыдно же!
– Что? А? Я тебе покажу, сука! Я тебе устрою гульки! Что я тебе, пацан? Говори – пацан? – он хватает девицу за волосы, начинает рвать из стороны в сторону. В углах губ у него появляется пена.
– Да что же это такое? – какой-то невысокий мужчина в плаще, в очках, шляпе, с портфелем, – Прекратите сейчас же, свободной рукой он тянет от девицы не в меру разбушевавшегося Владика.
– Мужчина, отойдите, мы сами, – подруга продолжает уговаривать Владика, – Ну, Владик! Ну, Владик, же!
– А? Что? Ты кто такой? – Владик, наконец, обратил внимание на мужчину. Нинка отвалилась в сторону, покачиваясь и сплевывая на тротуар кровь.
Мужчина хоть и невысокий, но плотненький такой, сбитый, Владик перед ним – пацан-пацаном.
Смутился поначалу, но потом, увидев харкающую кровью Нинку, опять взъярился, завизжал, забрызгал слюной:
– Кто ты такой? Я тебя спрашиваю?
– Прекратите избивать девушку!
Стоят друг против друга, набычились.
– А – а – а – а! – надрывно, как-то по-собачьи, завыл Владик, мгновенно