аукнулось. Пристрастился я под чужими окнами шариться. За женщинами подглядывать. На это тоже время уходило. Причем ночное. Поди-ка побегай по городу в поисках сладенького. Какие уроки…
А ведь приходилось соответствовать. В школе меня до поры, до времени терпели. Два к тому фактора было. Даже три.
Во-первых, я был, все-таки, мужчина. То есть, в школе явление редкое. Меня может директором бы сделали, если бы не мои другие интересы.
Во-вторых, я нашей директрисе периодически привозил из экспедиций всякие милые, и не такие уж дешевые, заметьте, щтучки-побрякучки.
А в третьих, я периодически трахал нашего завуча. Бабенка под сорок, но вполне ничего себе. Ей часто нельзя было, муж у нее строгий был. А мне, что. Мне раз в неделю доставить удовольствие симпатичной женщине не в тягость. Тем более, что имел я от этого полную выгоду. Она меня частенько прикрывала перед директрисой.
Так я между ними и лавировал.
Женился я достаточно поздно. В 24 года. Она была физик по образованию и по работе. Но, поскольку работала в «ящике», ничего особо не рассказывала. Так, мелочи… Типа, вчера С…й умер, слишком большую дозу хватанул на испытаниях. (Она имела ввиду, конечно, облучение).
Прожили мы шесть лет, народили сынишку, а как-то приезжаю я из очередной экспедиции и мне моя благоверная сообщает, что, мол, не сошлись мы с тобой Сема характерами. Мужик ты, так-то, ничего, вполне справный и облучения у тебя нет. Но, вот, характер никудышный. Паршивый, говорит, у тебя характер. Не наш, не социалистический. Все тащишь всякую-разную раритет, да еще и торгуешь ими. Не могу, мол, я так. Устала уже перед начальником 1-го отдела выкручиваться, откуда у меня всякие побрякушки старинные. И не хочу, чтобы сын наш на это все глядел. Да, и вообще, есть у меня кандидат наук. Он хоть и облученный, но характер у него хороший.
Я чинить препятствий не стал. Тем более, что жили мы в ее квартире. Потому, подхватил я приготовленный мне заранее чемоданчик, да и подался к приятелю.
Вот, пожалуй, с него и начинается моя настоящая алкогольная история.
Интерлюдия
Из крана текла мощная струя воды, почему-то не было ее слышно и никак не получалось найти стакан, чтобы напиться. Жажда была просто иссушающая. Язык приставал к небу, а в горле было сухо настолько, что даже слюна не могла пробиться к желудку.
В это время опять подкатила тошнота и противный комок запульсировал в горле. С трудом приподняв тело, человек упал с дивана на колени, автоматически вскочил и зажимая рот рукой, через пальцы которой сочилась блевотина, ринулся в ванну. Там, все это плюхнулось в раковину и он, опершись руками на нее, уставился в зеркало.
Правда, он там ничего не видел. Наверное, потому что смотреть ни на что не хотелось. Внутри опять поселились тоска и безысходность. Перебравшись к ванне, он пустил воду и кое как сполоснул рот. Делать это было больно, потому что в углу губы стягивала нитка и ее концы неприятно торчали. Внутри тоже было больно