Записки сиротки. Лидия Чарская

на меня гораздо ласковее.

      – Не балует парнишка! С ребятами не дерется, и то хорошо! – говорила она и даже погладила меня как-то по головке.

      Между тем наступили сенокосы. Мы с Ваней с утра побежали в поле, где уже работали «старшие». Я едва узнала няню в сарафане и платочке.

      – Нянечка, какая ты смешная! – крикнула я ей еще издали. – Зачем ты так оделась?

      – Жарко, Катенька, да и в городском платье косить неудобно.

      Я села на скошенное место и смотрела, как красиво ложилась высокая, зеленая трава под косами работников. Они косили без отдыха, изредка только кто-нибудь из баб подходил покормить и покачать ребенка, спавшего тут же на сене, или испить квасу, принесенного ребятишками из деревни.

      – Катя, Катя, беги сюда, беги скорее, – кричала мне няня, отошедшая довольно далеко.

      Я вскочила с травы и кинулась к ней взапуски с Ванюшей.

      Глава одиннадцатая

      Нянина находка

      – Тише, дети, тише, не растопчите! – останавливала нас няня, закрывая от нас собою что-то лежащее в траве.

      – Что это там, нянечка? – сгорала я от любопытства.

      – Да это птенчики! – вдруг весело вскричал Ванюша, успев заглянуть через руку матери.

      – Птенчики, да, нянечка? – и я наклонилась к траве и увидела маленькое гнездышко, в котором пищали четыре крохотные, еще почти голенькие птички.

      – Это они мать кличут, ишь как зовут-то, сердешные! – ласково говорила няня и, взяв гнездышко в руки, стала согревать птичек своим дыханием.

      – Мама, мы их домой возьмем? – спросил Ваня.