Огни Питера. (Повести и новеллы). Виктор Калинкин

рассмеялся и нежно взглянул на Настю, да так взглянул, что та опустила глаза… а Евгений покраснел.

      – Остёр твой Никита. Нестандартно мыслит. Уже не догоняю, – повернулся к Никите: – А ты сам-то определился, кем по жизни хочешь стать?

      – В детстве – путешественником.

      – Как Конюхов? А детство – это когда?

      – Вчера. Только не в одиночку. С товарищами. И не на ледоколе, и не на арктической станции. Своими ногами землю мерить. Правда, это не модно, и денег не заработаешь… И о семье надо подумать.

      – Да, парень, всё по-взрослому, – согласился Евгений, наблюдая, как исчезает на донышке чашки сахар, и светлеет от лимона крепкий чай. – А давай так: мы с тобой по субботам будем путешественниками, а в остальные дни отдавать себя любимой работе и семье. У меня получается, – на этих словах запнулся, но Настя сделала вид, что его неправда осталась незамеченной. – Через четыре года тебе будет восемнадцать, ружьё подарю. Лежит в деревне одностволка «тулочка» 16-го калибра. Советская, с клеймом, штучный экземпляр, лёгенькая, приёмистая, бой резкий. Считай, с этого дня тебя дожидается. Побродим вместе… – заметил настороженный взгляд Насти и подобрал романтическое завершение для описания «кровавого», с точки зрения женщин, промысла. – А главным будет у нас – полное и вдохновенное соединение с природой.

      – Соединение у вас в перспективе, помечтать не вредно. Реально же Никита мечтает о компьютере. В классе – у всех, кроме нас. Для начала хорошо бы летом на месяц в специальный лагерь устроиться. Никита изучил бы компьютер и отдохнул. Женечка, у тебя в городе море друзей: кто при власти, кто при компьютерных делах. Может, помогут… а вдруг?