и двумя древними языками. Она читала в оригинале произведения античных авторов и классиков мировой литературы. С поразительной легкостью она научилась игре на гитаре, мандолине, арфе и рояле. Наделенная от природы удивительно сильным голосом редкого тембра и большого диапазона, она мечтала о сцене.
В 1877 г. семнадцатилетняя Мария переехала в Париж. Произошла трагедия: тяжелое заболевание горла почти полностью лишило ее голоса, к тому же с восемнадцати лет девушка начала глохнуть. После долгих раздумий она приняла решение стать художницей и поступила в частную Академию живописи Рудольфа Жюлиана. Окружающие сначала восприняли это как экстравагантный шаг молодой русской аристократки, как бездумное увлечение, которое быстро пройдет. Но огромная работоспособность в сочетании с выдающимися данными принесла первые плоды: одну из картин Марии Башкирцевой выставили в Салоне среди ученических работ. Жюри единогласно присудило ей золотую медаль. Она много ездила по городам Европы, проводила целые дни в картинных галереях, изучая творения старых мастеров. Во французской прессе появились первые отзывы о ее творчестве. Критики отмечали оригинальность и своеобразие работ, безупречное владение карандашом и кистью, а также душевную мягкость и теплоту в изображении персонажей.
Скоротечная чахотка отнимала силы молодой художницы. На последней своей, неоконченной картине она нарисовала молодую женщину, сидящую на траве в цветущем весеннем саду.
Мария ушла из жизни в октябре 1884 г. На следующий год французское общество женщин-художниц и скульпторов устроило посмертную выставку ее произведений. Спустя еще время по инициативе и на средства голландских живописцев состоялась выставка ее работ в Амстердаме. В 1887 г. вышли в свет два тома ее дневников. Книга стала одной из самых читаемых Европейская художественная критика увидела в Башкирцевой яркую индивидуальность, многогранно талантливую молодую женщину из загадочной России.
Мопассан, посетив ее могилу, изрек «Это была единственная Роза в моей жизни, чей путь я усыпал бы розами, зная, что он будет так ярок и так короток»!
Блаженны те, у кого есть честолюбие, это благородная страсть; из самолюбия и честолюбия стараешься быть добрым перед другими, хоть на минуту, и это все-таки лучше, чем не быть добрым никогда.
Бог спасает нас от бесконечного отчаяния.
Во Франции всякому известно, что все солдаты похожи на Наполеона.
Бога призывают так часто только для того, чтобы избавиться от мелких обязанностей.
В этом мире все, что не грустно – глупо, а все, что не глупо – грустно.
В этом мире надо стараться смотреть на вещи с лучшей стороны.
Величайшие дела совершаются из эгоизма.
Гений может сделать дурную вещь, но дурак никогда не сделает хорошей.
Добрые – глупые, умные – или хитры, или слишком заняты своим умом, чтобы быть добрыми. И потом – всякое создание в сущности эгоистично. А поищите-ка доброты у эгоиста.
Должно быть, ужасно выйти замуж за человека, к лицу которого не можешь привыкнуть.
Если