Не знаю, что подумал водитель, увидев на дороге заплаканного ребенка в маскарадном костюме, но он сразу вызвал полицию и «Скорую помощь»…
Выслушав Машку, комиссар покачал головой:
– Очевидно, что-то произошло с машиной. Барон понял это и велел ребенку лечь в груду мягких вещей. Более подробно о причинах аварии мы узнаем только после специальной экспертизы.
– Я думаю, что всем надо немного отдохнуть, – сказал педиатр.
Полицейские откланялись и уехали, сделав Наташке еще один укол. Ушел и врач. Мы остались в гостиной вчетвером – Машка, Наташка, я и Софи.
– Пойду принесу вам перекусить, – засуетилась Софи и поспешила на кухню.
Наташка оглядела свой измазанный костюм:
– Где это я так вымазалась? Ах, да!
Я чувствовала себя совершенно измученной, и меня удивляло Наташкино спокойствие. Хотя, может, это просто шок? Бедный Жан! Куда они увезли его останки? Когда мы будем его хоронить? И что теперь будет с Наташкой?
– Ничего не будет, – словно подслушав мои мысли, сказала Наташа. – По завещанию я единственная наследница. Никаких родственников, прямых или кривых, у Жана не было. Кое-какие суммы оставлены слугам и приятелям, а остальное все мое!
Дверь растворилась, и появилась Софи с гигантским подносом.
– Это хорошо, что деньги будут твоими, – подала голос Машка. – Но ты должна поклясться страшной клятвой, что накажешь тех, кто убил Жана!
– Милая моя, – сказала я, – сейчас, конечно, трудно сказать точно, но, кажется, в машине произошла какая-то поломка. Может быть, отказали тормоза… Роковая, ужасная случайность! Жан был таким милым, таким молодым… Навряд ли кто-нибудь хотел его убить!
– Но он сам мне об этом сказал, – настаивала Машка.
– Кто сказал? – воскликнули мы с Наташкой одновременно.
– Жан, – ответила Машка. – Видите ли, я немного соврала комиссару. Когда я выбралась из машины, то увидела, что Жан не двигается. Я подбежала к нему. Он был в полном сознании, яснее не бывает, только говорить ему было больно и трудно.
– «Поклянись, что отомстишь за меня… меня убила Андре…» – вот что он успел сказать перед смертью.
Страшный грохот заставил нас вздрогнуть. Мы оглянулись. У буфета Софи уронила поднос с чаем.
– Ты ничего не слышала, – моментально отреагировала Наташка. – Понимаешь? У барона, наверно, помутился рассудок.
– Да, мадам, – покорно согласилась Софи, – барон, очевидно, очень испугался.
– Да нет же, – затопала ногами Машка. – Говорю вам, он был абсолютно спокоен и совершенно в своем уме. Он хотел еще что-то сказать, но тут у него из горла пошла кровь, черная такая, как чернила, и он умер.
– Успокойся, маленькая, – ласково проговорила Наташа, – бывает, что перед смертью человеку чудится всякая чертовщина. Может, он вспомнил, как какой-то Андре его когда-то обидел.
– А вот и нет, – возразила Маша, – не какой-то, а какая-то. Я разве вам не сказала?