Суженый мой, ряженый. Вера Евгеньевна Мосова

из них – почему он так стремительно исчез, даже не попрощавшись? Сели они на берегу и повели свой разговор.

      – Когда я рассказал дядюшке, что хочу жениться и остаться тут жить, то понял, что ему это не очень понравилось, – начал Данило свой рассказ.– Он выговорил мне, что свадьбу без денег не гуляют. Не за счёт же невесты стол-то делать. Зазорно это. Да ещё и пристыдил, негоже, мол, голодранцу свататься идти, мужик должен твёрдо на ногах стоять. Подумал я, подумал, да и согласился с ним. Рассказал он мне ещё, что у моего отца было припрятано золотишко. У нас ведь там, в окру̀ге, золото постоянно моют. И отец одно время со старателями работал. Вот дядька и убедил меня, что у тятеньки на чёрный день запас был. Дескать, поезжай, ищи. Настал твой чёрный день, пусть отцова добыча теперь тебе службу сослужит. В огороде копай, под сгоревшей избой попытай счастья, весь двор перерой, но найди. А я ведь уже всё там перетряс, когда головешки разбирал. Но дядька так настойчиво убеждал меня, что я поехал. Сделал себе землянку на нашем подворье, собрал кое-какую утварь, уцелевшую от огня, вот и обустроился. Несколько дней занимался поисками, но тщетно. И вот однажды ко мне пришла матушка. Я аж остолбенел, когда увидал её. Оказывается, не погибла она, обгорела, правда, сильно, пока добро наше спасала. Люди добрые подобрали матушку, вылечили, выходили. Приходила она уже сюда, но меня в ту пору не было, и она не знала, жив ли я. Сидим мы с ней, обнявшись и плачем вдвоём. Я ей про отца рассказал, как погиб он под обломками горящей избы. Потом матушка мне про золото и поведала. Оказывается, она в тот день мешочек-то с золотым песком перепрятала, под рябиной его закопала. А рябина та стоит в дальнем углу огорода, обгоревшая, чёрная, лишь несколько веточек оживших зелёными листиками покрылись. Достали мы тогда наше сокровище в мешочке из тонкой кожи, и говорит мне матушка, что на эти деньги мы избу новую ставить будем. Я пытался отговорить её, хотел к сёстрам увезти, а она упёрлась и ни в какую. Хочу, дескать, жить тут и нигде более. Деваться некуда, начал я строительство. А сейчас весь завод строится, много погорельцев-то, рабочих рук свободных не найдёшь, вот и приходится почти всё самому делать. Зятья, правда, приезжали, помогли сруб скатать. Отправил я матушку пока к сёстрам, в Быньговский завод, хочу до холодов успеть крышу на сруб поставить. Вот приехал печника тут нанять, у нас на них спрос большой, не переждать очереди будет. Сговорился уже с одним, сегодня еду обратно.