глаз. А охотник, в котором еще клокотали силы, поднятые им на защиту окрестностей, вдруг услышал, как совсем недалеко – быть может, в паре километров от болотца – уже готовы попрощаться с жизнью несколько человек.
– Если быть точнее, – поправил себя охотник, – четверо.
И эта фраза, а за ней мысль, что нужно спешить на помощь людям, кем бы они ни были, спасла Света. Ведь еще несколько мгновений назад несколько слов, брошенные в затянутое дымом небо могли вернуть энергию звездам, а безжизненное тело Света подарить огню, который вдруг со всех сторон надвинулся на него с радостным гулом. Свет сделал первый шаг в ту сторону, где уже не ждали никакой помощи люди, и в сплошной стене огня образовался провал, куда за собой звала свежесть зимнего вечера. Охотник воспользовался предоставленной возможностью, отсекая навсегда мысли, что пришли в голову. Тем более, что почти сразу нашлась работа и рукам. Пробегая мимо невысокой пихты, которая вся исходила горячим ароматом бальзама, творящего в знающих руках чудеса исцеления, он увидел сбившихся тесной стайкой птиц, довольно крупных и, несомненно, очень вкусных. Спасать дичь было не в привычке охотника, а вот пресечь страдания птиц, которым грозило через считанные минуты сгореть заживо, поскольку эта пихта была единственной, что не пылала еще жарким костром, он мог легко. Свету даже не понадобились лук со стрелами. Стремительный длинный удар меча закончился там же, откуда начался – в ножнах, по-прежнему спрятанных в тубусе. А птицы, уже безголовые, одна за другой упали с ветки в руки охотника.
Перед поляной, где сквозь дым были видны какие-то небольшие строения и фигуры людей у одного из них, Свет на мгновение остановился. Он оглядел пространство впереди и еще раз убедился, что его помощь требуется, и немедленно – от крыши крайнего сарая уже потянулся к темному небу слабый дымок. Туда тут же полетела невидимая морозная стрела, осколок той жуткой стужи, которая царила на недалеком болотце всего несколько минут назад. А потом охотник шагнул к дому, или, как тут называют вот такой комплекс, заимку. Он уже определил, что тот сарайчик, в котором умер едва зародившийся пожар, был баней, и тут же в душе немилосердно зачесалось. Она истосковалась по горячей воде и пару, так полюбившемуся охотнику, еще больше, чем тело.
Следом за охотником двигалась незримая стена животворной прохлады, которая тут же заполнила всю заимку. А огонь наверное сразу понял, что на эту территорию его права не распространяются. Он завыл за пределами, установленными Светом; в том месте, где под пихтой лежали три птичьи головы, расцвел громадный огненный цветок – последнее на километры вокруг живое дерево вспыхнуло все сразу.
Свет оценил гордую посадку седой головы пожилого мужчины, встретившего его во главе небольшой группы. Этот человек был, несомненно, главным на заимке.
– Вот именно, что был, – усмехнулся охотник; завершение фразы подразумевалось само собой, –