Анекдоты для Геракла. Удивительные приключения Алексея Сизоворонкина – бухгалтера и полубога
сказки «Колобок» – нужно жрать, пока горячее.
Алексей с сожалением проводил волшебный кувшин, который Зевс невероятно удлинившейся дланью выхватил из его руки. В бокал громовержца длинной дугой полилось содержимое артефакта. Олимпиец с удовольствием отхлебнул из бокала, кивнул и задал вопрос, показавший, что кто-то (а именно настоящий Геракл) втихаря стучит на «квартиранта»:
– Ты правильно заметил, человече, что бокалов должно быть двенадцать. Их было столько – изначально. Кстати, и бокалы, и этот кувшин (он тряхнул полным артефактом) изготовили из того самого куска камня, который ты своей пяткой отколол от навершия триплиты. Помнишь?
– Помню, – кивнул Сизоворонкин, – а кто?
– Имя мастера нам неведомо, – Зевс повернулся к Аиду, – Крон, наш отец, знал. Он, кстати, и потерял два бокала из этого сервиза.
– Потерял?! – хмыкнул не поверивший Алексей, – верховный бог?!
Зевс вроде даже немного смутился, а Аид рядом скривил губы в жуткой улыбке:
– Продул он один артефакт, – проскрипел он, – проиграл в карты.
– Кому?!!
Зевс метнул недовольный взгляд на брата и ответил сам:
– Вы, люди, называете его Вечным Жидом.
– Ты серьезно?
Зевс с Аидом синхронно кивнули.
– Шалом, – сказал Серый Волк.
– У-ф-ф… кажется, пронесло, – выдохнули три поросенка.
Зевс юмора не оценил, продолжил серьезно:
– Он меняет имена, обличья, но живет до сих пор. Кстати, сейчас обитает в России.
– Неужели Жириновский? – ахнул Сизоворонкин; больше известных представителей богоизбранного народа он вот так, сходу, вспомнить не смог.
Зевс только усмехнулся: «Гадай, парень – правду все равно не дано знать никому!». А Лешка ухмыльнулся в ответ:
– Значит, вся ваша сила; бессмертие… Громы и молнии… Все это берется из этих вот бокалов? – он потряс своей пустой посудиной.
– Не совсем так, – не смутился громовержец, – это сосуды, в которых собираются все людские молитвы; все те чаяния и мольбы, что несут люди к капищам и в храмы, оказываются здесь.
Он опять тряхнул кувшином, в котором что-то бултыхнулось. Сизоворонкин ужаснулся и одновременно восхитился мысли:
– Это сколько же молитв влил я в себя за эти два обеда?!
Потом его скептическая ипостась воскликнула:
– Что-то ты, друг-громовержец, присочинил. Сколько религий, сколько богов и божков за тысячи лет… А все молитвы – в ваших стаканах?
– А ты уверен, что перед тобой стоит сейчас Зевс? И что ложе с тобой сегодня разделила Артемида?
– А кто?! – едва не вырвалось у прикусившего язык Алексея-Геракла; женский голосок внутри хихикнул.
– Все, мужики, шабаш! Я свое уже выпил!
– Ты чо, в завязку уходишь?!!
– Нет, теперь я буду пить ваше…
Сизоворонкин выхватил кувшин из длани громовержца, опять невероятно удлинившейся, судорожно заполнил свой бокал