Анекдоты для Геракла. Удивительные приключения Алексея Сизоворонкина – бухгалтера и полубога
замычал.
– Как будто это может помочь?! – подумал какой-то сторонний наблюдатель в голове, так и не дождавшийся очередного шедевра, – тут если только боги вмешаются.
И Алексей Сизоворонкин, самый обычный атеист, не знавший даже, на какую сторону надо правильно креститься, действительно возопил; кажется даже вслух:
– О боги! Ну почему я не олимпийский чемпион по бегу?!!
Это была его последняя связная мысль в этот вечер. Небо – по прихоти этих самых богов, или совершенно самостоятельно – приложилось по его затылку так, что темнота взорвалась ослепительным светом. Может быть, как раз один из тех богов, к которым он в отчаянии взывал, подал знак, что его крик услышан. Сверху на пустырь, а точнее на макушку практически падающего от изнеможения Алексея, обрушилась ломаная молния, заполнившая собой вселенную. Так, по крайней мере, показалось Сизоворонкину, успевшему отметить за мгновение до того, как провалиться в черную пропасть небытия, как вытягиваются от удивления квадратные физиономии телохранителей, освещенные все той же молнией. Нет, последним все-таки был анекдот:
– В пруд ударила молния, и мужчина, который два года назад пошел купаться пьяным, вышел на берег со словами: «Фигассе, шорты сперли!»…
Открывать глаза не хотелось. Так же, как и отрывать руки от самого прекрасного, что могло оказаться в мужских руках – от женской ножки. Голова Сизоворонкина, лежащего на каком-то каменном полу, но отчего-то не испытывавшего при этом ни малейшего неудобства от столь жесткого ложа, была прикрыта чем-то нежным и невесомым. Он догадался, что этот полупрозрачный полог, скорее всего, был предназначен для сокрытия от нескромных взоров той самой ножки, которую никак не хотела отпускать правая рука.
– Или ножек, – поправил он себя, охватывая левой ладонью вторую лодыжку.
Она тоже была божественно нежной, так что первым и нестерпимым желанием очнувшегося неизвестно где Алексея было подключить к тактильным ощущениям все остальные чувства. Прежде всего, конечно, зрение, а потом и… Правая рука поползла вверх, к округлой коленке, а затем и выше, а левая, оторвавшись на самое краткое мгновение от нежной кожи незнакомки, попыталась резким движением смахнуть с головы ткань. Попыталась как-то неловко, захватив двумя пальцами подол женского одеяния. Материал негромко треснул где-то много выше Лешкиной головы, и огромный зал, который был залит светом столь ярко, что парень невольно опять закрыл глаза, заполнился громким возмущенным криком. Девичьим, естественно.
Потому что это рядом стояла именно девушка, девственница – и это Сизоворонкин понял не благодаря указательному пальцу, который вместе со всей правой ладонью прополз по всей ножке и сейчас нагло и бесцеремонно тыкался в курчавый треугольник светлых волос – в место, которое незнакомка тщетно пыталась спасти от вторжения. Нет – что-то в голове Алексея щелкнуло, и он с вполне понятной ухмылкой